своего отчима, но обнаружил только море наблюдающих за ним незнакомцев.
– Мне жаль, если все выглядело так, как вы описали. – Он крепче обнял леди Ларкиру, когда они сделали два поворота. – Поверьте, вы более чем сносны в качестве партнера по танцам. Просто я не очень опытен в светских мероприятиях. По крайней мере, не такого рода.
– Такого рода? – спросила леди Ларкира.
– Званых вечерах.
Она рассмеялась, и легкий звук пронзил его насквозь.
– А я-то думала, что это прием по случаю дня рождения.
– Да, да, конечно. И снова, примите мои извинения.
«О силы потерянных богов, парень, перестань причитать как дитя».
– Нет. – Она широко улыбнулась. – Вы правы. Будь моя воля, я едва ли стала тратить время на подобное.
– Тогда почему мы все здесь? С трудом верится, что ваш отец относится к тому типу мужчин, которые смогли бы отказаться вам в какой-либо просьбе.
– Что заставляет вас так думать? – Голубые глаза леди Ларкиры искрились озорством, и Дариус поймал себя на том, что более пристально наблюдает за ней и за тем, как желтое свечение, укрощающее зал, сверкает на ее замысловато заплетенных волосах.
Она действительно казалась Дариусу знакомой, но, возможно, причина крылась в ее жизнерадостности. Он не привык к такой живости, и, похоже, ему не доставало подобного.
– У всех нас есть роли, которые нужно играть, – продолжала она. – Как, например, вы, смелый лорд, пришедший мне на помощь в моем первом танце, несмотря на одолевавшие его сомнения.
– Я не сом…
– Неправда. – Она придвинулась к его боку, чтобы покружиться. – Нет необходимости лгать, милорд.
В ее голосе слышалась насмешка, словно какая-то скрытая шутка.
– Вы всегда так откровенны? – спросил Дариус.
– Как я уже сказала, нет нужды лгать.
«Вот только ложь – это все, что я когда-либо знал», – подумал он.
– Значит, у вас никогда не возникала необходимость во лжи? – усомнился Дариус.
– Конечно, возникала!
Он моргнул, глядя на нее сверху вниз.
– Теперь вы противоречите самой себе.
– Нет, я говорю, опираясь на контекст.
– Понятия не имею, что это значит.
– Это значит, что я откровенна, когда не вижу необходимости поступать иначе, и лгу, когда того требуют обстоятельства.
– Вы очень своеобразны.
– Спасибо. – Она расплылась в улыбке, и Дариус не мог ничего с собой поделать – он рассмеялся в ответ.
Этот звук удивил не только его, но и леди Ларкиру. На ее лице был написан триумф, пока он продолжал вести ее в танце.
– Судя по вашему предыдущему комментарию, – сказал он, – могу ли я сделать вывод, что вы отмечаете свой день рождения по-другому еще и в другой день?
Она лукаво улыбнулась.
– Ночь еще так молода, лорд Мекенна, – сказала она, когда вальс подошел к концу. – Как и я.
Они оба на мгновение замерли, однако он