десятые Илы. Только они почему-то гидропланы. С точки зрения аэродинамики это абсурд.
– О чем вы? – спросила с интересом София.
– О том, что эта модель самолета не может быть гидропланом, – не оборачиваясь, объяснил Ит. – Это штурмовики. Мы на таких летали. Ну, не совсем на таких, но на похожих.
– В той жизни? – София скорчила презрительную гримасу. – Считай, что во сне.
– О чем ты? – не понял Ит.
– О том, что никто точно не знает, какая жизнь настоящая, а какая сон, – пожала плечами София. – Ну так что? Подойдете? Вы признали машины, теперь надо посмотреть, признают ли они вас.
Не смотря на всю абсурдность этого заявления Ит тут же понял – она не шутила. То, что было для них – абсурдом, для неё, да и для остальных пилотов – являлось обыденностью, нормой. То есть событие, вне всякого сомнения, имело место быть, но оно, событие это, ничем не выделялось из других подобных событий. Коих тут, видимо, имелось не мало.
– И какой самолет чей? – спросил Грегор. – Узнали?
Скрипач подошел к самому краю мола, и, указав на одну из машин, уверено сказал:
– Этот точно мой. Моя, точнее. Моя машина.
– Какая? – уточнил Грегор.
– Да вон та, рыжая которая, – самолет, на который указывал Скрипач, был интересного цвета, какая-то сложная помесь бронзы и темного золота. Действительно, рыжий самолет. Впрочем, это-то как раз не удивительно…
– Неужели Люся? – проницательно поинтересовался Ит.
– Как ты догадался? – округлил глаза Скрипач. – Невероятно. Телепатия.
– Люся? – ошарашено произнесла София. В ее золотистых глазах стояло удивление.
– У него все машины – Люси, – пояснил Ит. – И которые ездят, и которые летают, и которые плавают. Привыкай. Когда-то у нас был здоровенный межконтинентальный грузовик БЛЗ, огромная махина, только колёса в два человеческих роста. Люся. Так что всё в порядке, не обращай внимания.
– Ну ладно, не буду, – София хмыкнула. – А твой – второй?
– Очевидно, да, – Ит с интересом смотрел на самолет. Серебристо-серый корпус, но серебро не светлое, темное… ночное, пожалуй… И нет, всё-таки это не десятый Ил, обводы отличаются, чуть иная геометрия крыла, и вообще, довольно странно видеть гидроплан с нижним расположением крыла, очень необычная конструкция, интересно, как движок себя поведет, это же нелогично, неправильно, но всё равно почему-то красиво, это, не смотря на полное отсутствие логики действительно красиво, хотя конструктивно очень спорно, и поплавки тоже выглядят спорно, и вообще, интересно, как же он, бедный, на воде держится… но ведь держится же, покачивается на волне более чем уверенно, хотя поплавки даже на вид маловаты, и…
– А твою машину как зовут? – спросила незаметно подошедшая Оливия.
– Грей, – не отводя глаз от самолета, ответил Ит. – Темно-серый. Поэтому Грей.
– А это на каком языке? – во взгляде Оливии появился интерес.
– На английском, – Ит всё еще смотрел на самолет. – Мне почему-то показалось, что ему подходит… такое название… Оливия, а можно к нему как-то добраться? Тут лодки