– замотался в простыню, и доковылял до Скрипача. Живой, точно. Живой, и это очень хорошо, потому что даже после появления самолета Иту почему-то не очень верилось, что они сумеют выбраться. Особенно когда он заметил ходивший вверх-вниз ствол пулемета… так, стоп. Значит, выходит дело, нас всё-таки подобрали, сообразил он. Нас кто-то подобрал, привез сюда, уложил, и даже смазал ожоги мазью.
«Молодец, – ехидно сказал внутренний голос. – Очень хорошо. Поразвлекался об часы, поглазел на комнатку… умница. А теперь, твою зеленую кошку… – голос неуловимо изменился, – может быть, ты соизволишь хотя бы попробовать узнать, где вы оба находитесь, и что произошло вообще?! Агент ты, или где?! Мозг в кучу собрал быстро, тряпка, и проверяй! Рыжий спит, и пусть спит, он тебе сейчас не помощник».
Ит поежился, уж больно этот внутренний голос был похож на голос Саба. Или Фэба, причем в бытность Фэбом замом главврача какого-нибудь госпиталя. Это дома Фэб – добрый Фэб, а на работе это ядовитая змея, причем с крыльями, которая голову откусит, и не заметит. Хотя всё-таки в больше степени голос похож на сабовский. Бррр. Вот уж не надо, вот уж спасибо. Как-нибудь обойдемся.
Идти было ужасно больно, но Ит всё же добрел до окна, остановился рядом с ним, отдернул занавеску, и, опираясь на широкий деревянный подоконник, выглянул в окно.
И – у него дух захватило от открывшегося перед ним зрелища.
Потому что за окном находилась бухта, идеальная полукруглая бухта, на берегах которой стоял город, и выглядел этот город – золотым. Нет, конечно, золотым он не был, но Ит увидел его в тот момент именно таким. Невысокие дома, террасами поднимающиеся по лесистым склонам; покрытые черепицей крыши, высокий шпиль с флюгером в виде развевающегося флага, улочки, спускающиеся к широкой набережной… город казался игрушкой, красивой, искусно выполненной, почти совершенной – Ит в тот момент так и не понял, почему, но город лежал перед ним – словно оживший сон, сказочный сон про чудесный южный город, спокойный, уютный, добрый, нереальный, прекрасный. Это великолепие тонуло сейчас в закатной золотистой дымке, в мягких и ласковых солнечных лучах, они-то и окрашивали город в золотистые, охренные, оранжевые тона.
А внизу, в бухте, у длинного, вынесенного в море причала, покачивались на воде самолеты, числом больше десятка. Тоже яркие, как елочные игрушки. Синий, жемчужный, лимонно-желтый, зеленый, бардовый, бирюзовый… некоторые оказались двуцветными, Ит без труда признал среди них самолет-спаситель, золотисто-красный, сейчас он стоял у дальней части причала.
– Интересно, что это за место? – спросил он, ни к кому не обращаясь.
– Золотая бухта, – произнес за его спиной женский голос. – Ты не знал?
– Не понимаю. Должно же было зажить, у всех самое большое за шесть часов заживает! Лежи, лежи, и не думай даже вставать, смотри, ожоги какие. Может быть, еще намазать, тогда поможет?
Её звали Оливия, и от того, как она выглядела, Ит в первый момент впал в еще большее изумление.
Нет,