внуков, правнуков и праправнуков, может быть, наберется не меньше сотни потомков. Тут явно только малая их часть.
Сколько сейчас претендентов на наследство? Я пересчитала всех людей, сидящих за столом. Пятнадцать человек. Разумеется, себя я тоже посчитала. Странное дело, но все мы были достаточно молоды, примерно одного возраста, плюс-минус лет пять. Это можно назвать случайностью или совпадением?
Пока нотариус перебирал бумаги, готовясь огласить последнюю волю Серафимы, я успела составить свое впечатление о своих визави. Кем они мне приходятся, – сложный вопрос, требующий кропотливого изучения генеалогического древа. Но то, что они все – мои родственники, не могло быть никаких сомнений.
Я все-таки художник, поэтому умею замечать мелкие детали, находить сходства и проводить аналогии. Не скажу, что все присутствующие, за исключением нотариуса, были на одно лицо. Но матушка-природа повеселилась вдоволь, передавая фамильные черты потомкам Сильвестра. Так вот откуда у меня такие широкие скулы и раскосые глаза! Интересно, сохранилось ли фото нашего общего предка? Было бы крайне любопытно посмотреть, насколько верна моя догадка.
Итак, нас пятнадцать. Восемь молодых мужчин и семь девушек. Все в напряжении ждут вердикта. Даже те, кто делает вид, что это их не касается, – они случайно зашли на огонек и развлекаются, рассматривая весь этот паноптикум. Это замечание в полной мере относится к молодому человеку напротив меня. Кстати, он понравился мне больше всех остальных родственничков. Бывает так, что с первого взгляда чувствуешь человека, как себя. На одной волне, как говорится, – это как раз был тот случай. Мы улыбнулись друг другу, не замечая косых взглядов рядом.
Но тут нотариус откашлялся, привлекая внимание всех собравшихся, и провозгласил:
– Уважаемые дамы и господа, оглашаются условия завещания и волеизъявление Редько Серафимы Сильвестровны, засвидетельствованные седьмого декабря две тысячи шестнадцатого года…
Далее следовали скучные юридические формулировки, которые я почти не запомнила. Не буду даже пытаться это воспроизводить.
Этот нотариус Иванов умел напустить тумана и утомить слушателей. Именно в тот момент, когда некоторые уже начали зевать, он, наконец, произнес то, ради чего мы все здесь собрались. Началось перечисление фамилий и имен наследников. Я не сразу сообразила, поэтому не успела пересчитать вслед за нотариусом, сколько нас всего. Обратила внимание только на то, что только один из нас носил фамилию Редько. Интересно, кто этот единственный продолжатель рода?
Тут послышался некоторый ропот среди переглядывающихся между собой родственников, и только один, самый нетерпеливый, выкрикнул:
– Так, а что с наследством-то? Кому что отписано?
Нотариус вздохнул:
– Господа, я еще не закончил. Наберитесь терпения. Я должен соблюсти все процедуры.
Чтение документов продолжилось. Но смысл того, что я услышала далее, до меня дошел не сразу. Как я поняла, предмет наследования – дом, находящийся