ее и благополучно добраться до Босфора.
И тут же по их следам, распаляемые голодом и своими фанатичными поводырями, двинулись толпы крестьян третьего крестьянского войска. Те, кто задержался… Не имея централизованного командования, они шли каждый за своим поводырем. В долинах Рейна толпы под руководством монахов Готшалька и Фолькмара уничтожили все еврейские поселения, после чего Европу захлестнула волна погромов. Жиды были богаты, верили не в того Бога, да и вообще – кто Христа распял?! Император Германии не решился защитить своих поданных. Евреев в Рейнской области, Баварии и Австрии, в городах Шпейере, Майнце, Кельне, Трире и Вормсе извели подчистую. Под шумок многие постарались свести к нулю свою задолженность перед богатыми ростовщиками: то тут, то там в городах вспыхивали волнения, результатом которых становились сожженные дома известных финансистов и посветлевшие лица их заемщиков.
Венгры, пропустив немецкую армию Петра, не стали терпеть очередное нашествие голодных и воинствующих оборванцев, тем более что, не сдерживаемые авторитетом Пустынника, крестьяне начали грабить население. Угры один за другим разгромили несколько отрядов, а под стенами городка Везельбурга вырезали основную массу двухсоттысячной армии голодранцев под командованием графа Эмиля Лейнингенского. Только жалкие крохи последней волны крестьянского ополчения сумели пробиться к столице Византийской империи.
Жизнь в Европе замирала. По следам ушедших готовились пойти еще сотни тысяч. Только теперь церковные власти поняли, что они натворили, и ужаснулись содеянному. По пустым деревням, по обезлюдевшим городам покатилась новая волна проповедников. Тысячи монахов убеждали тех, кто остался или еще собирался в поход, не спешить и как следует подумать, стоит ли им вообще покидать родные края. Урбан Второй, узрев плоды своей проповеди, стремился сохранить население Европы, которое неплохо кормило служителей Божьих. Кто-то и впрямь послушался, кто-то просто побоялся разделить участь соседей, сгинувших, по слухам, не то в Венгрии, не то в Болгарии, но социального катаклизма удалось избежать.
Тем не менее к началу августа у Константинополя собралось около шестидесяти тысяч оборванных, голодных, вооруженных как попало людей. Вся эта орда, где крестьяне и городская беднота были разбавлены разбойниками и редкими нищими вояками, стремилась на ту сторону Босфора. Лишенные всякого понятия о дисциплине, они уже не повиновались и самому Петру, убеждавшему дождаться подхода основных сил во главе с легатом Адемаром. Когда пригороды столицы Византийской империи захлестнули грабежи и бесчинства, терпение басилевса лопнуло. Он приказал переправить всех крестоносцев через пролив в крепость Циботус, откуда и начался завершающий этап того, что впоследствии получило название «Крестовый поход бедноты».
Новоявленные паломники рвались вперед, в земли мусульман. Видя, что удержать свое войско он не в силах, уже не чувствуя своего авторитета у верящих в скорое обогащение