ты в чреве магазина, —
стоять на улице люблю.. —
где время тянется резиной,
где байки с Хроносом травлю..
где на светило щурюсь сладко,
где птицы, деревА, собор,
где истин горсточкой украдкой —
нет-нет – и делится простор..
где быль и сказка на ладони,
где разом осень и весна,
где ярче, звонче и бездонней
тот мир, на коем смерть красна..
« В. Вейнмейстеру…»
В. Вейнмейстеру
Ах, как капли колотили!..-
было дело..
помнишь, «солнышко» крутили —
лихо, смело..
оступались, начинали —
снова, снова..
динамитом начиняли
жест и слово..
не судили зло и скоро.. —
извиняли..
кто был сердцем и мотором? —
ты ли, я ли?..
жизнь – банально, между прочим —
разметала..
а бетон не так и прочен
без металла..
вех, вершин не обозначишь.. —
так ли жили?..
над моею строчкой плачешь —
доложили..
а турбин твоих дыханье —
свет в квартире..
снега, бабочки порханье —
в детском мире..
тайны поисков – смешнее..
небо? ниша?..
но чем дале, тем слышнее :
корни дышат..
«Раскрыл «Вечерку» – удручён…»
Раскрыл «Вечерку» – удручён,
читая в траурном разделе
/ «От нас ушли на той неделе»/
знакомых несколько имён..
Не позвонил.. не повидались..
«Успею, – думал, – жизнь длинна..»
неисправимая вина..
как мы недолги оказались!..
и всё слышней «Вечерний звон»..
и режут сердце на частицы
с петитом свежая страница
и мой молчащий телефон..
« Эмили Дикинсон…»
Эмили Дикинсон
..последние снежинки пролетели..
уходим из былого налегке..
ты от крыльца прошла до иммортели..
я к проступившей подошёл реке..
чуть постояла – и бредёшь обратно..
а я – по льду – до сосняка дойду..
твой мир огромней моего стократно..-
всё видишь.. а сама – не на виду..
любимица, не зона, а оправа —
твоя усадьба.. я смотрю, дышу..
светило – слева.. и сорока – справа..
откликнись.. – невозможно!.. – но – прошу..
Вечерний экспромт
Телевечер – в цвете – сер..
надоело – нету слов :
в каждом фильме – Трубинер,
в каждом шоу – Соловьёв..
сам Джигарханян /!/ смещен..
новый взгляд, другой пример.. —
обаятельный шпион,
гений, сволочь – Трубинер..
всё – ролям, что только мог..
лицедей, секундный маг..
ах,