ответила я. – Тогда ответь мне ещё на один вопрос прежде, чем я с головой окунусь в очередное ведро дерьма.
Нимфа улыбнулась, но в её теле я чувствовала напряжение.
– Я слушаю.
– Почему ты не появлялась раньше? Семьсот лет это очень долго. А миллион – это… В общем, это долго просто невообразимо. И, тем не менее, ты ни разу не попыталась меня найти. Да, я тебя не помнила, но мне с трудом верится, что причина только в этом. Так что же произошло, Тали?
Девушка поджала губы и отвернулась.
– Влад запретил.
– Влад?.. – я вытаращила глаза и от удивления даже нашла в себе силы приподняться на кровати. – Как Влад смог что-то тебе запретить?
– Он теперь работает в Магистрате, Сава. Сначала занимал место Ойди, но недолго, всего пару лет, потом пошёл на повышение. В общем… Он теперь правая рука Магистра. И ослушаться его приказа крайне проблематично.
Я нахмурилась, окончательно приходя в себя.
– Я ни разу с ним не пересекалась, хотя бывать в Магистрате мне доводилось неоднократно. Он что, меня избегает?
– А ты этому удивлена?
Я вспомнила обреченный взгляд темноволосого мужчины, стоящего рядом со мной в бескрайнем лесу нимф. Открывающего портал, чтобы отправить меня туда, где он больше не сможет меня увидеть.
– Пожалуй, нет, но… Прошло так много времени….
– Когда ты ушла, он вёл себя… неосмотрительно, назовём это так. И нам с Сарфатом потребовалось приложить немало усилий, чтобы привести его в чувства. Так что не суди его строго за эту слабость. Он просто не хотел бередить старые раны. И, предвосхищая твой вопрос, Сарфат жив. Марк тоже. Они будут здесь к ужину, так что я очень советую тебе начать приводить себя в порядок. Ну, или хоть в вертикальное положение что ли. Остальное мы обсудим за трапезой. Ты не представляешь, как здесь готовят устриц!
– Здесь – это где? – мрачно поинтересовалась я, свешивая с кровати босые ноги.
– Мы в поместье Ниэтель, в Ницце, в её Безвозвратном. И, если честно, у нас чертовски много дел. Так что вставай, Савелия. Тебе пора возвращаться в строй.
Глава 3
То, что у Тали за последние семьсот лет испортилось чувство юмора, было неоспоримым фактом. Или пропало чувство стиля. Здесь я затруднялась дать однозначный ответ. Я с неприкрытым скепсисом рассматривала разложенное на кровати «великолепие» и никак не могла определиться со своей на него реакцией. Хотелось одновременно и заржать в голос, и стукнуть нимфу по голове так, чтоб ей потом ещё лет этак триста звёздочки средь бела дня мерещились.
– Что это? – с нескрываемым ужасом в голосе я таки выдавила из себя хоть что-то.
– Это – платье, – глубокомысленно изрекла Тали. – Я почти уверена, что тебе доводилось и раньше сталкиваться с чем-то подобным.
(…льющийся по ногам зелёный шёлк, всполохи Первой Звезды на россыпи самоцветов…)
– Тали… Это, – я обличительно