что Каландр дает,
Недугом мучимый больной
Узнать способен, что́ грядет:
Выздоровленье или смерть.
Коль птица прямо поглядит
В лицо больному, тот больной
Поправится и будет жить
Немало лет, но коль Каландр
Вдруг отвернется и смотреть
В лицо не станет – это знак
Того, что смерть уже близка.
Подобно этому, исход
Моей болезни предрешить
Способны Вы, мой милый друг,
Вы, сердца сладость, радость ок,
Лишь Вы. Вам стоит пожелать
Меня увидеть и свою
Мне благосклонность подарить,
И тотчас пропадет недуг.
Но если милосердный взгляд
Вы отвернете от меня,
То это будет означать:
Кончины мне не избежать —
Я от отчаянья умру.
Раз невозможно, умерев,
Поправиться и вновь ожить,
Как выздороветь мне в любви,
Где даже и надежды нет
На благосклонный Ваш ответ?
Что ж, коли смерть я обрету,
На Вас окажется вина,
А Вы, причиной смерти став,
Сирене будете равны,
Что сон наводит на людей
Красивым пением своим
Затем, чтоб их во сне убить.
Всего Сирен три рода есть:
Из них Сирены двух родов —
Как женщина (вверх от пупка),
А к низу – тело, как у рыб.
В последнем же роду Сирен
Мы дам и птиц найдем черты:
Укрыта слоем перьев грудь,
При этом формой – как у дам.
И есть у всех Сирен талант —
Отменней нету музыкантш:
Одни играют на трубе,
Другие арфу теребят,
А третьим – женский голос дан
Прекрасный. Музыка Сирен
Столь сладостна и так красив
Мотив, что всякий человек
Его услышав, поспешит
К Сиренам ближе подойти,
Поскольку музыка Сирен
Столь сладостна и хороша,
Такого человека нет,
Что это пенье услыхав,
Тотчас же к ним не поспешит.
А к ним приблизясь, он уснет
(Такой у песни той эффект),
Но не проснется он живым:
Сирены, спящего найдя,
Его безжалостно убьют.
Да, велика Сирен вина,
Ведь спящего убить грешно!
Но и мужчина виноват —
Он сам навстречу смерти шел.
Вот так же, в злой моей судьбе
Виновных двое: Вы и я.
Но, право, вовсе не хочу
Я Вас, друг милый, обвинять,
Вот потому-то всю вину
Взять на себя я предпочту:
Итак, теперь я говорю,
Что сам себя я и убил
Да, хоть пропал я целиком,
Когда впервые услыхал
Пленительную Вашу речь,
Я мог до этого спастись,
Когда бы был настороже,
И поступал, как Аспид-Змей,
Что днем и ночью стережет
Под дивным деревом бальзам.
Зловонен крайне Змея дух,
Его дыханье – дым и смрад,
И потому