более священна плоть
такого я придерживаюсь постулата
(на нем должна была бы стоять вера
последних двадцати восьми поколений хомо сапиенсов)
но тело не стоит того чтобы его жалеть
говорят мудрые и человек прикосновенен
прикосновенны тела человеческие для воспитания душ
говорят мудрые и бьют инфарктами тело
и бьют его правдоподобным лганьём
подозреньями и нетерпимостью
глупостью невежеством и надменностью
пока не убьют в нем наконец его невоспитанную душу
и остается только прикосновенное тело
на тропе войны.
21–22._
I. не хотелось брать на себя роль руководителя жизни
не хотелось брать на себя роль руководителя жизни
сидя в баре так легко было обрести ритм
всю ночь пить
ближе к утру когда бледнеют облака
слушать шум предрассветного дождя
потом покачиваясь брести в пустую квартиру
чтобы часа через четыре принять душ побриться
потащиться на работу
и когда от ночи останется только головная боль
вновь довериться ритму
как-нибудь прожить это утро
потом доверившись судьбе как-нибудь прожить день
после работы вернуться в бар
доверившись вину как-нибудь прожить ночь
и так доверившись сознанию своей незначительности
прожить жизнь.
II. хотелось уйти в паломничество
хотелось уйти в паломничество
долгое-долгое
далеко-далеко
чтобы снять с себя все
что налипает на человека в этих странах
на этих материках
в этих бесконечно тянущихся кошачьих жизнях
хотелось перестать быть кошкой
вечно падающей
на все четыре
хотелось стать каким угодно другим
но только так чтобы были дождь и рассвет
дождь и рассвет дождь и рассвет
без промежутка между ними
обычно заполняемого тем
что считают жизнью.
23._я страдаю как животное
я страдаю как животное
не имеющее возможности спастись
потому что спасение идет изнутри
думал Витгенштейн во время брусиловского прорыва
и записал в свою фронтовую тетрадь
что это язык дает смысл всему что мы видим
присваивает ему качества оттенки тени отсветы
определяет его как «жизнь» «вера» «бог» «спасение»
с этим знанием о мире он отступал тридцать дней
вместе со всей седьмой армией
и именно потому что он знал об этом
брусиловский прорыв в конце концов захлебнулся
потому что язык не завалить[6]телами в серых шинелях
как и того единственного
кто знает об этом.
24._на заправке у пскова
на заправке у пскова
помню ты сказал сам себе
что после