очей.
Искры прежнего таланта
Собери-ка ты в груди,
И кой-что на эсперанто
Из нее переведи.
И за это из сарая
Нашей жизни на юру,
Попадешь ты в кущи рая,
А не в адскую дыру.
М. И. Гинзбургу («Поверь мне, Гинзбург Михаил:..»)
Поверь мне, Гинзбург Михаил: —
Н. Н. Минаева – поэта
Не скроет тинистая Лета
И не затянет жирный ил.
Е. Г. Соколу («Все кружась вокруг да около…»)
Все кружась вокруг да около,
Я беспечно рифмой цокал,
Но подбитый клювом сокола
Грузно стукнулся я 6 кол,
Вся душа во мне заекала,
Я от ужаса зачмокал,
Потому тут и Куокала,
Сознаюсь, Евгений Сокол,
Что душа от этих строк ала,
Рифмы все уже раскокала.
И. С. Рукавишникову («Свет – Иван Сергеич Рукавишников…»)
Надпись на книге
Свет – Иван Сергеич Рукавишников,
Средь поэтов ныне много школ и каст,
Воспевают звезды и большевиков,
Город и деревню, кто во что горазд.
Но из них известно только кой-кому,
Что и в наше время – нечего скрывать!
Лучше петь негромко, да по-своему,
Чем чужою песней глотку надрывать.
Н. П. Хорикову («Ты, Хориков, акоитист…»)
Ты, Хориков, акоитист,
Карман твой, очевидно, чист,
Так значит больше чем воров
Ты опасайся цензоров:
Они, не жаждя грабежа,
Зарезать могут без ножа!
П. А. Терскому («Средь неугомонной…»)
Средь неугомонной
Лирики советской,
Мыслями казенной,
А по форме детской,
Эта книга, Петро,
Будет, вероятно,
Чистотою метра
Всем весьма приятна.
Г. А. Шенгели («Нам ли ждать признанья масс…»)
Надпись на книге
Нам ли ждать признанья масс
В эти дни лихих шарманщиков,
Гармонистов на заказ
И казенных барабанщиков.
К Музам мы уйдем в приют,
Пусть заученные арии
Оглушительно поют
Мужички и пролетарии.
Пусть мешает нашим снам
Удалая безголосица,
Так же звезды светят нам,
Так же сердце к сердцу просится.
Разве может замолчать
Даже в сумраке забвения
Тот, на ком лежит печать
Золотого вдохновения?..
«Я теперь ту жизнь уже забыл…»
Я теперь ту жизнь уже забыл,
Но телесной памятью тревожим,
Я не сомневаюсь