солнце пятна
И в этой жизни скука есть.
Чтоб жить на свете не скучая,
Ты вместо всякой чепухи
Читай на службе после чая
Мои хорошие стихи.
Прочтешь – и свежестью повеет,
И ты впадешь в особый раж,
И в тот же миг подешевеет
В Москве советский трикотаж.
С. Д. Федоровой («Я сегодня вместо роз…»)
Я сегодня вместо роз
Вам, одной из именинниц,
С поздравлением принес
Поэтический гостинец.
В нем сиянье звезд дрожит,
Ветер лирики в нем реет;
Он коль жарко освежит,
Если холодно – согреет.
«Я вижу, я чувствую, я сознаю…»
Я вижу, я чувствую, я сознаю, —
Мне был этот привкус особенный ведом,
Любовь взбудоражила душу мою,
Ее переполнив томленьем и бредом.
И бьется у сердца горячий прибой,
И кровь в лихорадке от зноя и гула…
Любовь улыбнулась мне вместе с тобой,
Твоими глазами в глаза мне взглянула.
«В наше время катастроф…»
В наше время катастроф
Прозябать в Европах что-там?!.
Я хочу – мой план здоров —
Жизнь наладить готтентотам.
В день отъезда я бы здесь
Распростился с нудным сплином,
И намазался бы весь
Самым лучшим гуталином.
А приехав, напрямик,
Не точа напрасно лясы,
Я бы начал в тот же миг
Призывать к восстанью массы.
Коль там есть еще цари,
От которых жить не сладко,
Я бы их недели в три
Уничтожил без остатка.
И стальным большевиком,
На погибель высшим кастам,
Власть бы отдал целиком
Пролетариям губастым.
Несмотря на тьму невзгод,
С непосредственностью детской,
Я бы сделал через год
Готтентотию советской.
Я б к культуре черных баб
Приобщил и, между прочим,
Буржуазный баобаб
Стал бы деревом рабочим.
Я б для тамошней комсы
Произвел себя в Адамы,
И в свободные часы
Сочинял бы стиходрамы.
И талант мой оценя
Тонким нюхом пролетарским,
Называли бы меня
Африканским Луначарским.
Вообще по мере сил,
Углубленный в труд свой мирный,
Я бы пользу приносил
Революции всемирной.
Но – увы! – в родной стране,
Не учтя моей сноровки,
Не дают упорно мне
В Африку командировки!..
Самодержец («Париж пленен чарльстоном и туманом…»)
Париж пленен чарльстоном и туманом…
Консьержи спят… Бессмертные творят…
На