был человек. Как я любил его!
«Ага, значит, убили гомика», – подумала я. Как интересно! Кстати, таких убийств я еще ни разу не расследовала. Ну и кого же это убили позавчера в Тарасове, а я ничего об этом не знаю? Где же я была позавчера? Ах да, весь день проторчала в засаде по своему последнему делу. Видимо, это серьезное занятие и стало причиной моего пробела в знании последних светских новостей «из жизни гомосексуалистов».
– А поконкретней! – грозно сказала я, давая Кудряшову понять, что я тут не потерплю никаких телячьих нежностей «любил-не любил». Не хватало мне выслушивать еще и всякие «голубые» охи-ахи!
Саша вздохнул и опустил глаза. Потом поднял их на меня, и я увидела, как из одного глаза покатилась слезинка. Ничего себе, новости какие… Вот только рыдать мне тут не нужно! Но Саша сам неожиданно прекратил это представление и заговорил чуть более по-деловому, хотя и скорбным голосом:
– У меня был друг. Его звали Женя. Это был замечательный человек… Он был такой жизнелюбивый, такой веселый… Просто прекрасный человек! Но позавчера его не стало. Молодую прекрасную жизнь оборвал один меткий снайперский выстрел… – Саша снова судорожно вздохнул и опустил глаза. Потом достал из кармана носовой платок и принялся громко сморкаться в него. После того как эта процедура была наконец окончена, он извинился и продолжил: – Так вот. Женю убили. И я хочу, чтобы вы выяснили, кто именно это сделал.
– Из ваших слов я совсем не поняла, кто такой Женя и что там с ним стряслось, – начала я, – но могу дать вам один совет – обратитесь в правоохранительные органы. Они как раз занимаются тем, что расследуют подобные вещи. Я думаю, у них больше шансов, чем у меня, распутать гибель вашего друга.
– Что вы! – всплеснул руками Саша. – Правоохранительные органы, скажете тоже… Да не пойду я туда! У них ведь даже название-то какое-то неприличное. Надо же было назвать свою организацию «органами», – мне показалось, что Кудряшов даже хохотнул, когда я упомянула про милицию. – Ну, а если серьезно, – насупившись, проговорил он, – то именно из-за бездействия наших, как вы, Танечка, изволили выразиться, правоохранительных органов я и пришел к вам. В милиции мне сказали, что это заказное убийство, что найти как заказчика, так и исполнителя не представляется возможным, а когда я стал ругаться и настаивать на расследовании, меня вообще послали куда подальше, солдафоны чертовы, – с обидой в голосе выпалил на одном дыхании Кудряшов.
– Ну хорошо, – проговорила я. – Давайте поступим так. Лучше я сама буду задавать вам вопросы, а вы будете отвечать на них. Договорились? Так мы сможем сдвинуться с мертвой точки.
– Хорошо, – жеманно произнес Саша. – Только мне нужно сходить попудрить нос, – кокетливо сказал он и поднялся с кресла. – Где у вас туалет? А то я что-то расчувствовался, глаза теперь красные будут… – Саша встал и принялся легонько похлопывать себя про щекам, пытаясь, вероятно, привести в норму цвет лица.
Пришлось скрепя сердце проводить его до туалета.
Вскоре Саша появился