ло постучал. С трудом продрав глаза, Артём натянул штаны (даже сельская простота нравов имеет свои пределы) и пошёл открывать. Рефлекторно глянув, на месте ли стоящий у входа топор, отодвинул тяжёлый засов и открыл скрипучую дверь. На заросшем давно не кошенной травой дворе никого не было. Стук повторился – такой же уверенный и требовательный – так стучат милиционеры и прочие Право Имеющие. Тупо уставившись на пустое пространство двора (надо выкосить уже, безобразие), Артём не сразу сообразил, что звук идет сверху, – на карнизе чердачного окошка сидела огромная чёрная ворона и долбила клювом в раму. «Вот гадство! – сказал он птице страдающим голосом. – Какого тебе чёрта в семь утра? Тоже мне дятел… Пошла вон!» Ворона с равнодушно покосилась чёрной бусиной глаза и снова – тук-тук-тук! Артём махнул рукой и пошёл варить кофе – ложиться спать было уже как-то глупо.
Текст накануне не шёл, настроение было ни к чёрту, мобильный Интернет, единственно доступный вне города, выдавал нитевидный пульс и дыхание чеин-стокса – «доктор, мы его теряем…». А между тем сериалы на планшете подошли к концу… В общем, вчерашний вечер завершился постыдным злоупотреблением крепких напитков в одиночестве. Это придавало полубессонной ночи и раннему подъёму особые оттенки похмельного трагизма, который усугублялся необходимостью ехать в город – продукты заканчивались, а кофе оставалось вообще на один раз.
В город не хотелось. Будучи одиноким холостяком, мизантропом и даже слегка социопатом, Артём купил под дачу за сущие копейки деревенский дом в месте действительно глухом – выморочная деревня, где доживали свой век с полдесятка сельских пенсионеров, отделённая от цивилизации условно проезжими просёлками. Теперь тишина была его лучшим другом, а людей он видел хорошо если раз в неделю, в магазине. Коммуницировать с миром он предпочитал письменно, нынешняя работа не требовала присутствия нигде, кроме Интернета, и это был такой маленький Артёмов кусочек счастья. Теперь его всё устраивало, спасибо. Он долго шёл к такому образу жизни, оставив в прошлом бурные события сложной и далеко не однозначной юности, и теперь наконец-то зажил ровно так, как всегда хотел – тихо-тихо. Ну и, разумеется, это не могло продолжаться долго – Мироздание тщательно следит за тем, чтобы каждый человек огребал свою порцию проблем вовремя, и очень не любит тех, кто отлынивает от раздачи.
Открывая покосившиеся воротины (самую прочную часть символического, по большей части, забора), Артём обратил внимание, что на крыше уже сидит штук пять удивительно крупных ворон – или воронов? Чем они, вообще, отличаются? Эти были чёрные и какие-то очень уж здоровенные, раньше он таких не видел. Но хотя бы стучать в окно перестали. Уже выезжая со двора, заметил, что на заборе ближайшей соседки – бабки Пелагеи, милейшей пожилой женщины, снабжавшей его козьим молоком и домашними яйцами, – чёрных угрюмых птиц сидело едва ли не два десятка. «Может, перелётные какие? – неуверенно подумал Артём. – Присела стая передохнуть…» Хотя в словосочетании «перелётные вороны» было что-то определённо неправильное.
В город он отправился кружным путем, проселками, выводящими на пыльный, разбитый грузовиками грейдер, – чтобы въезжать не через пост ГАИ. А ну как остановят? Похмелье всё же давало о себе знать, лучше не рисковать. Несмотря на будний день, дороги были абсолютно пусты, и, не будь Артём настолько удручён физиологическим дискомфортом посталкогольного состояния, его бы это удивило и насторожило. Но так уж вышло – он просто не обратил ни на что внимания.
Собака под колёса бросилась уже там, где пыльные пустые дороги сменились пыльными пустыми улицами окраин, гаражей, промзон и складов. Задумавшись, Артём не понял, что это собака, отреагировал на силуэт и движение резким маневром «лосиного теста». На присыпанном песком асфальте машину занесло. Он бы справился, опыта хватало – чётким движением руля компенсировал занос, чуть добавляя тяги на передних ведущих… Подвели рельсы. От ликвидированного в городе трамвая кое-где остались вмурованные в асфальт пути, непонятно почему ещё не сданные в металлолом, – на головку такого рельса и наскочило в боковом скольжении заднее колесо. Корейский мини-вэн кувыркнулся неожиданно легко и непринуждённо, как будто давно мечтал о подобном кульбите, и, проскрежетав крышей по асфальту, гулко ударился бортом о фонарный столб, разбрасывая вокруг сверкающие кубики лопнувших стёкол. Повисший на ремне вниз головой Артём даже выматериться не успел.
Материться он начал позже, отстёгивая защёлку ремня и выкручиваясь ужом между рулём и заклинившей дверью в попытках принять более естественное положение, головой, по возможности, вверх. Грохнулся спиной, чуть не свернув себе шею, на потолок, который теперь оказался внизу. Мотор, по счастью, сразу заглох – ещё не хватало запороть его работой «вверх ногами», с отлившим из картера в головку маслом, – но вот бензином попахивало. Выключив зажигание и вытащив ключи, Артём попытался открыть пассажирскую дверь – и она открылась без проблем. «Значит, кузов, скорее всего, не повело», – облегчённо подумал он. На новую машину денег не было точно, а вот на ремонт жестянки наскрести можно. Удручённо констатировав, что машина лежит вверх колёсами, упираясь водительским бортом в столб, что борт этот смят довольно сильно, с