я успел набрать номер. Что вы затеяли? Вам, черт возьми, отлично известно, что ваше появление здесь меня совсем не устраивает.
Вульф встретился с ним взглядом:
– Вы сами ко мне пришли, мистер Сперлинг. Вообразите себе, я вовсе не безрассуден. Уверяю, у меня есть оправдание, и я его представлю, но чуть позже. Когда я объясню вам и вашим родным, в чем дело, вы сами поймете, что у меня не было другого выхода. Держу пари на свою репутацию, что поймете.
Сперлинг попытался возразить, но Вульф твердо стоял на своем. Видя, что он должен либо уступить, либо силой выставить нас вон, председатель правления предпочел первое. Они с Вульфом пошли в дом. Поскольку никто не горел желанием оказать мне помощь, я самостоятельно отогнал машину на посыпанную гравием и окруженную кустами стоянку позади дома, припарковался и направился к ближайшему входу, который находился на западной террасе. Когда я зашел на террасу, дверь открылась и навстречу мне вышла Мэдлин. Я поздоровался.
Она внимательно изучила меня, склонив голову набок и полузакрыв свои огромные темные глазищи.
– Непохоже, чтобы ты сильно пострадал.
– Разве? Еще как пострадал. Просто на внешности это не отразилось. Но ограбление тут ни при чем. Это всё… – Я сделал выразительный жест. – Ну, ты должна понимать.
– Я в тебе разочаровалась. – Она широко распахнула глаза. – Почему ты их не застрелил?
– Думал о другом. Говорю же, ты должна понимать. Как-нибудь надо об этом потолковать. Огромное тебе спасибо за то, что отвлекала отца и не позволила ему помешать нашему приезду. А еще за то, что поверила мне, когда я сказал, что все это ради Гвен. Как меня здесь нынче величают?
– О, теперь только Арчи. Мне пришлось все объяснить Уэбстеру, и Полу с Конни тоже, они ведь будут сидеть с нами за одним столом. К чему все усложнять? В любом случае Ниро Вульф тоже здесь. Они ведь не дураки. Между прочим, ланч из-за вас задержали – обычно мы едим в час, так что пошли в столовую. Как у тебя обстоит дело с аппетитом?
Я ответил, что не стану рассказывать, лучше покажу себя в деле, и мы отправились в дом. Ланч был накрыт в большой столовой. При галстуках были только мы с Вульфом, хотя для таких крайностей, как шорты, сегодня было слишком прохладно. Сперлинг надел полосатый пиджак поверх шелковой голубой сорочки, верхняя пуговица которой была расстегнута. На Джимми и Поле Эмерсоне были видавшие виды вязаные жакеты спортивного покроя, на одном коричневый, на другом – темно-синий. Уэбстер Кейн предпочел шерстяную рубашку в яркую красно-желтую клетку. Миссис Сперлинг была в розовом платье из вискозы и пушистой вязаной кофточке без пуговиц, тоже розовой, Конни Эмерсон – в каком-то крапчатом синем балахоне, больше всего смахивавшем на домашний халат, Гвен – в кофейного цвета рубашке и широких брюках; Мэдлин надела черно-коричневое платье из мягкой, но гладкой шерсти.
Словом, это было все что угодно, только не официальный прием, однако никто не чувствовал себя раскованно и легко. Ели собравшиеся без стеснения, но