нацелиться на что-нибудь более уязвимое и легче доступное, чем моя физиономия, но я ошибался. Он прекрасно разбирался в тактике рукопашной и, тоже решив, наверное, что задача не столь уж сложна, не стал ей следовать. Когда я отбросил голову в сторону, пропуская его кулак, а сам вложил весь свой вес в хук слева, уткнувшийся ему под ребра, и тем самым дал понять, что знаком с основами, Гарри сразу преобразился.
За какую-то минуту он трижды попал кулаками в мой торс и однажды – под челюсть. К этому времени я успел уразуметь, что, обладая весовым преимуществом фунтов в пятнадцать – двадцать, он превосходит меня во всем, кроме одного. В отличие от меня, он был взбешен. И поскольку в драке я высоко ценю роль превосходства и стараюсь следовать золотому правилу – не наносить ударов, которых не отбил бы сам, – я стал тщательно выбирать моменты, чтобы потратить драгоценный воздух на короткие реплики.
Когда Гарри промахнулся с ударом правой и был вынужден отпрыгнуть назад, восстанавливая равновесие, я сообщил ему:
– Три часа с нею… летят как три минуты… верно?
Когда же мне самому удалось протолкнуть короткий удар, второй тоже был на подходе, и Гарри пришлось взять меня в захват. Самое время пробормотать:
– Я все равно собирался бросить ее где-то через месяц.
В какой-то момент, отлетев после удачного удара, который Гарри нанес мне в солнечное сплетение, я вроде бы расслышал, как он поддерживает беседу. До меня явственно донеслись слова:
– С тем же успехом можешь отдать деньги сейчас. Зря он распустил язык. Нельзя же сразу и драться, и разговаривать.
Затем я несколько отстраненно сообразил, что этот странный комментарий отпустил вовсе не Гарри. Оба таксиста наслаждались бесплатным представлением, откинувшись на крыло машины, на которой приехали мы с Розой. Это меня возмутило, но, понимая, что сейчас не самое подходящее время чем-то возмущаться, я отмел помеху в сторонку.
Легкие у мужа Розы явно были на пару размеров крупнее моих. Гонга, который возвестил бы начало перерыва в поединке, ждать не приходилось, и я уже жалел, что не умею дышать через уши, а Гарри даже губ не разомкнул. И не ослаблял напор своих ударов. Как и прежде, я тщательно выбирал моменты:
– Даже, если ты меня усыпишь… я снова проснусь… и она тоже… не три часа… три дня и три ночи… оно того стоит…
Своей правой он запустил дугу решающего удара, нацеленного мне в голову, левую же разве что в карман не спрятал. Подобный трюк он проворачивал и раньше, но тогда я запоздал с ответом на десятую долю секунды.
Мой лучший удар – правой в корпус, точно по почкам, с вложенным в него всем моим весом. Не встретив сопротивления, такой удар заставляет меня самого совершить полный оборот. Когда момент и дистанция подобраны удачно, я творю чудеса.
На этот раз сопротивление было оказано; нет, Гарри не рухнул навзничь, но пружины в его коленях явно ослабли, а руки временно сковал паралич. Я набросился на него коршуном, подскочил ближе и отчаянно заработал локтями.
Наши лица