в семьях. Борзых нельзя содержать на улице, поскольку тонкая жировая прослойка делает их чрезвычайно уязвимыми для жары и холода. Им требуется пространство, где они могли бы постоянно бегать. Но какими бы подробными ни были примечания к заявлению, они не охватывали и не могли охватить жизненной драмы беговой собаки, оставившей неизгладимый след в ее жизни. Все эти детали я открывал сам, пользуясь Интернетом.
Мой интерес усилился, когда я разглядел в правом ухе Кометы то, что сначала принял за родимое пятно. Но, присмотревшись, сообразил, что это крохотная татуировка: «II-8-С». Собака отвернулась, когда я попытался прочитать более длинную надпись в ее левом ухе. Я выяснил, что беговых собак распознают по татуировкам. В левом ухе набивают регистрационный номер собаки. Цифры и буквы в правом обозначают дату рождения и порядок в помете (Комета родилась в ноябре 1998 года, третьей в помете). Первые два года она не имела имени, лишь регистрационный номер. Как видите, разительное отличие от выставок породистых собак с их аристократическими кличками.
Я был убежден, что наблюдал английских борзых на выставке в Вестминстере, которые обязательно смотрю каждый год, но оказалось, что большинству борзых широкий мир собачьих шоу недоступен. Лишь немногие зарегистрированы в Американском клубе собаководов и имеют право выступать на мероприятиях, подобных тем, что проходят в Вестминстере. Борзых выводят и воспитывают как беговых собак и регистрируют в другой организации – Национальной ассоциации борзых.
Кто такие беговые борзые? По стати, экстерьеру, нраву и способностям такие же, как небеговые. Но поскольку они считаются собственностью индустрии бегов, то их разводят в духе клубов «4-эйч»[2] скорее как рогатый скот или свиней, а не для общения в качестве любимых домашних питомцев. Справедливо, что многие владельцы беговых собак добры к ним и восхищаются ими, подобно тому как фермер ценит и любит свое стадо. Но дело в том, что предназначенных для бегов борзых считают товаром – их выводят, покупают, продают и даже забивают, как диктует экономика игорного бизнеса.
Из помета в семь щенков татуируют (к трем месяцам) и регистрируют (к полутора годам) совсем не многих. До появления движения спасения нетатуированных и незарегистрированных особей можно было считать мертвыми, поскольку их уничтожали как признанных негодными для кинодрома. Из зарегистрированных некоторых сохраняют для продолжения породы, другие включаются в спортивный цикл. Достаточно нескольких бегов, чтобы выявить будущих чемпионов. Их станут холить и лелеять. Неудачников же возят с одного кинодрома на другой. Транспортировка осуществляется в крохотных, встроенных в трейлеры клетках, где собаки рискуют подвергнуться обезвоживанию, потерять вес или получить травму. Единственный смысл существования неудачников в том, чтобы с ними бежали признанные лучшими. И тренеры стараются тратить на их содержание как можно меньше средств.
Выдержавших