хочу об этом говорить. И мне неприятно, что ты этим интересуешься.
– Хотя бы намекни, чем тема неприятна, и мы к ней больше не вернемся.
– Одно время слухи про Лиапату лили грязь на мою семью. Не называй при мне этого имени.
«Имени». Хоть что-то.
С другой стороны, слухи – это слухи и ничего больше. У Коляуса каждая из версий построена на слухах. Возможно, не существует никакой Лиапаты, кто-то в шутку или ради разовой цели превратил досужие домыслы в реальность, и теперь она многим мешает жить.
Но выкрик «Лиапата» или что-то подобное Иван слышал сам, последствия оказались странные и, для избитого, печальные. Придется разбираться по плану, предложенному Коляусом – шаг за шагом, проверяя одну догадку за другой.
***
Маша его не отпустила. Автомобиль остался у подъезда.
На следующий день Иван с Машей подали заявление в ЗАГС, свадьбу назначили через три месяца, летом. Иван хотел раньше, но согласился с Машей, что лучше не торопиться.
Ничего интимного у них в первую ночь не произошло. В ответственный момент, когда одежда валялась на полу, а губы распухли от поцелуев, Маша отстранилась.
– Подожди. Не надо. – Она зажалась, в глазах стоял страх. – Потом.
Иван понимал. Лучше бы не понимал. Хорошо, что отчим-растлитель повесился, иначе Иван сказал бы про него, как Дабрый про Андрея, сводного брата Маши: «Он утонул, а мне было обидно, ведь я хотел придушить его собственными руками». Иван придушил бы не задумываясь – сразу после того, как вывернул наизнанку и поджарил паяльником. Но сначала отрезал бы лишнее, а на животе написал «Пол» – и пусть полиция ищет общее с похожими делами.
Иван переехал к Маше окончательно, для чего съездил в Безводное за вещами. Машина временно осталась в его пользовании. Утром он отвозил Машу на работу к воротам Центра, вечером забирал. В первый же день Маша провела ему экскурсию по Центру:
– Здесь я работаю.
Медцентр, на карте напоминавший выдвинутый из черты города палец, состоял из двух половин, старой и новой. Снаружи, вдоль красивого чугунного забора, тянулась автостоянка мест на двести, автомобили заполняли ее почти на две трети, что в маленьком городе смотрелось чем-то невероятным. Открытые ворота приглашали в мир красок и чистоты, непредставимых за пределами автостоянки. Как бы начальство и коммунальщики ни следили за Тихомировском, а с Центром город соревноваться не мог даже в центральной части. Забор словно разделял два мира, реальность и сказку. Выстроенные по индивидуальным проектам здания сверкали свежей отделкой, ко входам, кроме лестниц с блестящими перилами, вели широкие пандусы. Архитектурный ансамбль смотрелся как единое целое, хотя новостройки и старую часть, отреставрированную и перестроенную, разделяли во времени десятилетия и даже века.
Между прежней территорией медцентра и присоединенной к ней новой, выкупленной на деньги благотворительного фонда, проходила липовая аллея с коваными скамейками в старинном стиле, цветочными клумбами и памятником врачам.
Старая часть – это П-образное пятиэтажное