Всегда одна. И дома, и на прогулках.
Если они гуляли в лесу или в парке, Влад брал с собой книгу и читал. Отказывался ползать по камням, бегать среди деревьев, пинать мяч. Он укутывался в свои мысли, как цыганка в шаль.
Он даже не мог сказать, какой сейчас у Яны любимый мультик. Раньше, когда ей было три года, это был «Лунтик». Она говорила: «Кисиутинг, паста», – что означало: «Включи Лунтика, пожалуйста». А сейчас?
Он водил ее на коньки, но даже не спросил у нее ни разу, нравится ли ей это. Он, конечно, принимал участие в ее жизни. Если она что-то просила, он помогал. Если ее дергали за косы в садике, он объяснял, что так мальчики показывают, что она им нравится. Если Яну обзывали «всезнайкой», он смеялся и объяснял, что это даже комплимент. Но чтобы подойти и предложить Янке поиграть во что-нибудь или сходить куда-то – такого не было уже давно.
Влад перестал быть настоящим отцом с того момента, как начал писать. Он стал роботом с гравировкой «папа».
От этих мыслей Влад почувствовал горечь. Он пообещал себе, когда найдет Янку, перестать быть таким эгоистом. Он прислушается к Янке, пойдет с ней в кино, и они будут вместе кататься на горках в детском центре. Он загладит свою вину. Сделает все, чтобы такого больше не повторилось, станет чутким и внимательным. Будет читать ей на ночь, а не включать аудиосказки на телефоне, чтобы, сидя в наушниках, спокойно поработать над рассказом. Он поможет ей клеить деревянный кораблик, а не просто даст коробку с кусочками модели и инструкцией. Поможет построить дом из «Лего», который уже полтора года стоит на этапе фундамента.
А ведь раньше они с Янкой делали комиксы из фотографий конструктора «Лего». Играли в детективов, в магазин, в прятки, бегали вместе по детской площадке. Однажды он спрятался от Янки в шкафу за одеждой, и она не могла его найти, пока не расплакалась. Он вылез, и Яна обрадовалась.
Потом вдруг все кончилось. Он улетел в космос.
Нет, писать сказки – это не плохо. И Яне они нравились. Но надо знать меру. Влад не должен жертвовать временем, предназначенным Яне. Ведь Яна – часть него. Она – взрослеющий кусочек его души и тела. И пока жива Яна, жив и он. А вместе они – часть одного целого, которое зародилось когда-то в древности, ветви одного родового дерева. И если Влад дал жизнь отдельной части своего тела, то должен приложить к этому и душу, а также время и любовь. А он что? Он просто забыл про Яну.
Забыл о своем ребенке. Оставил в маршрутке.
Влад вытер глаза.
Я найду тебя, Янка. Найду. Что бы ни произошло.
Он дрожащим пальцем нажал на контакт и услышал, как в трубке раздались гудки.
Клим что-то ему говорил, но Влад не обращал внимания.
Он вышел на связь с дочерью!
Глава 4. В которой кто-то ходит вокруг автобуса
– Алло, – донесся шепот из трубки.
Яна не плакала, голос ее звучал спокойно.
– Яна, ты как? Что у тебя с телефоном?
Клим тут же