Эта женщина вообще не понимает намеков? Или родственник решил устроить ей испытание на прочность? Зря…
– Пришла кое-что уточнить, – с елейной улыбочкой на губах пропела баронесса.
Ева ее реплику проигнорировала, сначала посмотрит, с чем та пожаловала, а потом решит, что делать, вдруг в руках любовницы муженька хранится казна герцогства? Но если это так, то с герцогом им точно не по пути – такой глупости она ему не простит.
Ева села во главе стола, опустила руки на столешницу и внимательно осмотрела кабинет. Функционально, аскетично и довольно просторно. Темная массивная мебель, покрытая или воском, или лаком, она пока не разобралась, портрет рыжего паренька в золоченой раме на стене, книжный шкаф вдоль стены. Ева обратила внимание на ножки, они были выполнены в виде звериных лап, точно такие же ножки были у столов и стульев. Бюро, еще один письменный стол у окна, в углу резная тумба, вдоль короткой стены диван с кожаной обивкой.
– А где сейф?
Итан указал на резную тумбу.
– У кого ключ?
– Всегда был у шата Вейна, – ответил триптон, скользя по кабинету рассеянным взглядом.
– На каком основании ваша горничная вынесла мои вещи из спальни? – едва сдерживая ярость, выплюнула баронесса.
Еве показалось, что она ослышалась, так нелепо прозвучал вопрос, но Шатари смотрела на нее с превосходством существа, которое что-то знает и готово это знание швырнуть в лицо оппоненту.
– А на каком основании ты намерена остаться в замке, да еще в моей спальне? – Ева откинулась на спинку стула и вложила в свои слова все презрение, которое смогла найти в себе. Хотя на самом деле она к этой женщине не испытывала ровным счетом ничего, как не испытывала ничего к мужу. Просто досадная помеха на пути к новой жизни. Однако спускать глупость она не собиралась. – Знаешь, в отличие от моего супруга, я не испытываю тяги к женщинам в возрасте.
Баронессе было не больше двадцати пяти, а скорее меньше, если вспомнить, что здесь все выглядели старше своих лет.
– В вашей спальне? – не менее презрительно скривила губы Шатари. – С каких это пор она стала вашей?
– Триптон! – Ева повернулась к хмурому жрецу. – Когда ты успел обвенчать баронессу Шатари с герцогом Ридверта? И кто дал согласие на этот брак? Не знала, что паладинам ордена разрешено многоженство.
– Я имею больше прав на герцога, чем вы, ваша светлость. – Женщина опустила обе руки на живот в очень многозначительном жесте. – И еще неизвестно, кому придется собирать вещи.
– Шатари, ты заговариваешься, – с угрозой в голосе произнес маркиз.
О, неужели решил вмешаться в бабские разборки? Ева усмехнулась. Поздно, однако, вы отреагировали, деверь… Не ожидали? Или тугодумие в вашем роду наследственное?
– О нет, маркиз! – запальчиво воскликнула баронесса, глядя на триптона. – По закону трипты, если муж не посчитал нужным консумировать брак в течение года, любой может оспорить этот союз и потребовать трипту признать его недействительным! Шат Вейн был вынужден