кричать и махать рубашкой Бенки, криво и зловеще усмехнулась, сказала на новорусском:
– Ну вот и свиделись. Ты убила моего любимого помощника и любовника, а перед этим мою подругу. И меня ранила.
Мы вытолкнули из двери напуганного, но собравшегося пилота. Бенка сглотнула, опустила руку с белым флагом, посмотрела на неожиданно довольно красивое тёмно-зелёное лицо, и довольно сердитое, собеседницы, отвела взгляд, нашла в себе силы проговорить:
– Подругу я убила, когда она собиралась убить нас. Твоего… эээ… помощника я застрелила, когда вы обстреляли нас и преследовали… Причём в наших землях. И тебя во время погони за нами ранила. И ты меня ранила перед этим… Но… Но я хочу обсудить условия… Ээээ… Послушай! А почему мы воюем? Зачем?.. Я Бенка, ветронка. Я хочу предложить всем вам договориться!
Вокруг нашего форта быстро и бесшумно сели шестнадцать флаеров! Все разных рас, по два. И все сели со стороны лагеря своей расы, кроме землянского, они сели с запада, но нашей помощи там не было. Из восьми вышли пилоты, и начали с интересом наблюдать. Даже подошли поближе к месту принявших неожиданный поворот переговоров о сдаче. И наш то ли пленный, то ли спасённый пилот подошёл к своему товарищу и пожал ему руку. И от остальных шести осаждавших лагерей пошли парламентёры. А Бенка почти кричала дрожащим от переживаний голоском, вдохновившись неожиданной идеей:
– К чёрту Протокол о недоделках! Мы же все независимые! Восемь независимых колоний восьми рас. И нас всего восемь миллионов! Давайте заключим союз! И на Шмере будет независимая колония! А может и часть наблюдателей к нам присоединится. А кто не присоединится, пусть убираются к себе домой. Ну какое нам дело до курирующих республик, империй, федераций и конфедераций? Они много лет заставляют нас воевать! Ходить в трапинги. А зачем? Чтобы Шмера досталась кому-то из них? А она даже имеет свою полуразумную расу! Ну давайте сделаем на Шмере независимое государство девяти рас! Здесь есть представители всех девяти рас и пилоты со всех восьми курирующих станций. Мы можем договориться, а потом расскажем своим, и будем вести переговоры. Но не убивать друг друга!
Крокша удивлённо уставилась на Бенку, криво улыбнулась, проговорила:
– Я Руту, если коротко. Командир этого отряда. И… Мы, кроки, давно не понимаем, зачем эта вечная война, но другие расы, а особенно наглые макоки, но и верги, и дарги совсем не могут разговаривать… Но если… А почему нет?
– Я уже и флаг придумала, – затараторила уже не Бенка, а Репка, под удивлёнными, но и порой недоверчивыми и злыми взглядами вояк всех рас. – У нас у всех на флагах есть пурпурный, цвет Шмеры. Ну ладно, не у всех, но это цвет Шмеры. Будет пурпурный флаг с восемью звёздами по цветам колоний, от Брума голубая. И посередине большая золотая звезда расы крысцов.
Пока все тормозили, а Бенка ещё раз быстро повторяла своё тяжёлое для меня прозвище и предложения для только подошедших, голос подал муш, но обрадовав меня, Аркадия и Саныча, поскольку против остального не возражал:
– А причём