это я так спросила, из любопытства. Значит, Петечка остался закрывать.
– Совершенно верно. Он прошелся по залам, проверил, все ли нормально, запер двери и включил сигнализацию. Потом отметился у охраны, сдал ключи. Мы ведь занимаем не все здание, на втором этаже еще конторы есть, так что охранник у нас общий, сидит у входной двери. Значит, Петечка расписался и спокойно ушел домой. А сегодня утром Елена Александровна…
– Извините, Елена Александровна – это кто?
– Наша служащая. Собственно, она у нас и кассир, и смотритель зала, и секретарь, и экскурсовод – по необходимости. Прекрасная женщина и очень добросовестная. – Тут он почему-то снова посмотрел на Веру. Вера с безучастным лицом разглядывала свои наманикюренные ногти. – Так вот, утром Елена Александровна сама открывает зал и, если есть посетители, занимается ими. Сегодня, как всегда, она отключила сигнализацию, открыла дверь и вошла в зал, чтобы форточки открыть, проветрить, цветочки полить… Она, конечно, сразу увидела, что «Талии» нет…
Игорь вздохнул, вытащил из кармана носовой платок и стал вытирать лоб. Я молча ждала продолжения.
– Она сначала растерялась, а потом позвонила мне и Петечке. Петечка раньше прибежал – он совсем рядом живет. И вот мы все собрались, стоим, а ее… нет. Исчезла неведомым образом. Тут я про вас вспомнил, я имею в виду вашу работу, ваш большой опыт, ваши успехи в этом деле и понял, что если кто-то сумеет сделать чудо, то только вы, Татьяна. Вы понимаете? Заехал к Вере, и вот мы вместе – к вам.
Маслов явно и откровенно льстил. Ничего он не знал ни о моей работе, ни о моем опыте, ни о моих успехах. И Вера ему ничего толкового сказать не могла. Она и сама ничего не знала. Видно, надеялся лестью подхлестнуть мое самолюбие. И напрасно. На недостаток самолюбия я не жалуюсь, самолюбия у меня и так вполне достаточно.
– В милицию сообщили?
– Что вы! – Игорь замахал на меня платком, который продолжал держать в руке. – Я, конечно, целиком и полностью доверяю нашей родной милиции, но сроки и огласка – вот что меня волнует! Мне нужно вернуть «Талию» до закрытия выставки, и, самое главное, чтобы никто об этой пропаже не узнал. Вы представляете, что будет с моей репутацией, если поползут слухи, что с моих выставок экспонаты воруют! Между прочим, сейчас я числюсь очень надежным партнером, с которым можно иметь дело. На взаимовыгодных условиях, – гордо подчеркнул он и тут же скис. – А теперь… меня занесут в черный список. И все – репутация, карьера, все будет кончено!
Он снова пустил в дело платок, потом поднял на меня умоляющие глаза.
– Таня, вы понимаете, что на вас вся надежда? На вас, и только на вас. Мое будущее сейчас в ваших руках!
Черт знает почему, но мне нравился этот человек. Было в нем какое-то трогательное обаяние, так что я сказала ему очень мягко:
– Я постараюсь, Игорь. Очень постараюсь. Сами понимаете, обещать можно все, но не все можно выполнить… Я сделаю все возможное. И думаю, что кое-какие шансы у нас есть. А теперь скажите, подозреваете вы кого-нибудь?
– Да