на свадьбе и крестным его первого сына – родившегося от союза священника-расстриги и монахини! В ответ художник пригласил теолога в крестные для своей дочери Анны.
Вне всякого сомнения, симпатии Кранаха были на стороне Реформы. Будучи владельцем издательства, он опубликовал многие тексты Лютера, а также его перевод Библии на немецкий язык. В 1529 году он написал полотно, где грех противопоставлялся милосердию – первое «протестантское» произведение искусства, считающееся художественным манифестом Реформы. Десять лет спустя он выполнил алтарный образ для лютеранской церкви в Шнеберге.
Но это не помешало художнику в те же 1520-е гг. активно сотрудничать с кардиналом Альбрехтом фон Брандебургом, главным противником Лютера. В этот период раскол еще не стал официальным, и Кранах, долгое время игравший важную политическую роль и являвшийся даже мэром города, пытался выступить посредником между двумя сторонами, чтобы избежать худшего. В Виттенберге он жил на дворцовой улице и считался значительной общественной фигурой. Кранах владел не только процветающим художественным цехом, где работали двое его сыновей, но также издательским домом, печатавшим собственную прессу, таверной и официальной придворной аптекой. Аптеке принадлежала монополия на торговлю лекарствами, специями, сахаром и, самое главное, принадлежностями для художников. Кранах, таким образом, имел возможность по оптовым ценам закупать красители на рынке в Лейпциге – привилегия, которой Дюрер, к примеру, был лишен. Отсюда можно сделать вывод, что он, вместе со своими ассистентами, прекрасно разбирался в художественных техниках – важный фактор в научных дискуссиях, развернувшихся по поводу Венеры князя Лихтенштейна.
Кранах был бизнесменом – ему удавалось совмещать работу на могущественную католическую церковь с созданием светских полотен для буржуазной клиентуры. Его обнаженные женские фигуры как нельзя лучше годились для этого рынка, а их откровенность оправдывалась нравоучительными сюжетами, которые использовало большинство художников той эпохи и с которых Кранах успешно снимал сливки. Изображая роковых героинь из Ветхого Завета в роскошных нарядах дам Ренессанса, художник насмехался над людской глупостью; он ставил себе на службу не только мифологию, переведенную Меланхтоном с греческого и латыни, но даже басни и народные песни. Идея таких заимствований из античности пришла из Северной Италии, но добавление нарядных шляп, колье и вуалей – это собственное изобретение Кранаха. По словам Гуннара Гейденрейха, ведущего специалиста по творчеству художника, Кранах «заново изобрел классическое ню», сочетая в своих работах готические традиции, господствовавшие в те времена в немецком искусстве, и основные принципы живописи Ренессанса: узкие плечи, прозрачная кожа, высокая талия, длинные ноги, чуть роскосые глаза, округлый живот и хрупкие тела, напоминающие статуэтки Конрада Мейта, скульптора, присоединившегося к мастерской в Виттенберге.
Глава