когда дверь закрылась за наложницей, Стратег несколько раз сжал и расслабил кулак, и лишь затем уверенно протянул руку, обхватил горло кувшина. Налил травяного отвара в свой бокал, а затем в бокал стража. Дыхание окончательно выровнялось, Стратег выпил и позволил себе повернуть голову. Теперь он контролировал тело, слух и зрение. Он снова был способен мыслить и возвращал себе дар примечать мелочи и анализировать невнятные прочим знаки…
Страж стен – ненужный зритель дивного танца – всё еще пребывал вне рассудка. Он валялся… эдаким мешком похоти. Пустыми глазами пялился в потолок. Из уголка рта протянулась слюнная дорожка… Вот он сморгнул, осознал себя и сел, опираясь на нетвердые руки.
– Невероятно, – выдохнул страж. Вцепился в бокал, выхлебал его, сжал… и недоуменно вслушался в хруст. Стряхнул с ладоней осколки, слизнул кровь и усмехнулся жадно, деловито. – Так она – вещь? Ваша, полностью? Веская причина для нашей дружбы… Я не могу забрать её себе даже на время, тем более прямо теперь. Но мы многое обсудим, и, если я дам место гонимой семье… не мне предложено, но город-то мой. Кого желаю, впущу, кого не желаю, не выпущу. Нет! Я… запутался. Кого желаю – не выпущу!
Страж расхохотался и резко смолк.
– Они дикари, мы люди города, – отчеканил Стратег. – Не теряйте голову. Нынешний торг опаснее и сложнее, чем вам показалось. Но я предупреждал, ночь будет незабываемой.
Страж опять расхохотался – пьяно, громко. Кивнул и уставился на дверь, чуть покачиваясь.
– Младшую хочу, – пробормотал он. – Хочу! Дикари ушли и вряд ли вернутся из-за железки. Но эти пусть оставят хоть одну девку, в зиму я за ней… присмотрю.
Стратег досадливо вгляделся в лицо нового союзника: доводы логики не принесут пользы. Хуже, он сам прямо теперь не желает искать нужные слова.
Стратег отвернулся и без интереса посмотрел на потертые ножны «оружия предков», якобы ценного для дикарей. Вдруг отчетливо представил, как всаживает клинок в брюхо похотливого «друга». Делить Сулаф с ничтожеством? Нет уж, другу самое то – выдавить глаза, которые увидели лишнее! Увы, страж не ослеп… и не забудет увиденного и услышанного.
Рука Стратега плашмя легла на столешницу и резко надавила на древесину. Широкое основание перстня на безымянном пальце чуть раздалось… Стратег моющим движением потер руки, затем потянулся, поставил перед стражем чистый бокал, наполнил отваром. Пальцы чуть дрогнули – и мизинец оказался на миг погружен в жидкость. Страж ничего не заметил, продолжая прожигать взором дверь.
– Следует отдать распоряжение, чтобы никто посторонний не явился в гостевой дом, – вслух подумал Стратег. – Судите сами: надо обеспечить для нас возможность поступить с девицей и её матерью так, как пожелаем. Без угрозы осуждения и обнаружения иными людьми. Вы согласны?
– Во-во, лишние глаза и уши во вред, – страж нащупал бокал, жадно опустошил. – Распоряжусь.