запустила руки в черные, упавшие на бок волосы, чтобы передать теплую энергию голове.
– Вам очень плохо? – настороженно, спросила она, не зная, что делать дальше.
– Рябит в глазах и… в голове шум.
Он стоял на четвереньках и смотрел прямо перед собой, на ее упругий живот.
Аня только было открыла рот, чтобы позвать на помощь, но обернувшись к залу, вдруг поняла. Никто не успел обратить внимание, что боксеру реально плохо.
Это был шанс. Настоящий шанс: проявить заботу. Познакомиться ближе.
– Я сама принесу воды.
Он тяжело кивнул, скорчив в болезненной гримасе рот.
Аня мигом побежала в раздевалку. Не теряя драгоценных секунд, вернулась с литровой бутылкой колы, в правой руке.
Такого подвоха он не ожидал, но сделал вид, что обрадовался.
– Обычной воды можно! – тактично попросил он, улыбнувшись через силу.
– Прости. Это все что у меня было.
– На нашем этаже мужска душевая. Там есть кран. Пожалуйста, набери воды.
– Конечно.
Аня немного колебалась, но все-таки забежала в мужскую душевую и набрала воды, стараясь не смотреть по сторонам. Не обращая на гадкие свистящие вопли.
Набрав больше половины бутылки, она быстро побежала назад.
– Тебе лучше? – спросила Аня, наблюдая за движением его массивного кадыка.
Он стоял, запрокинув голову, в одних тренировочных шортах марки Reebok, и жадно пил.
Вода разливалась по мускулистой загорелой шее.
– Намного. Ты спасла меня, – ответил он, как только успел оторваться от бутылки.
Краска отхлынула от его спортивного лица.
Аня скользнула взглядом по его скульптурно-правильной форме тела, стараясь сделать это, как можно не заметно.
Красивые, тонко очерченные грани лица блестели капельками пота. Ровный, подтянутый подбородок немного был искажен нахлынувшей внезапно головной болью. Прищуренные глаза раскрывались, поднимались, как утреннее солнце в горах, разливаясь, как атлантический океан синим кобальтовым оттенком. Выразительные черные брови, аккуратно выщипанные в дорогом салоне, еще были немного сдвинуты в кучу. Но взгляд Паши стал уже ясным.
Он вытер тыльной стороной ладони рот и дружественно улыбнулся. Показав белые ровные зубы.
Лицо Ани порозовело. Эту благодарность она приняла, как комплимент.
– Я – Аня.
– А я…
– Павел Владимирович, – раздался голос на другом конце тренировочного зала. Павел Владимирович, – голос не унимаясь, кричал.
Аня почувствовала прилив гнева и неизбежную потерю познакомиться ближе. Звуки сбивчивых шагов нарастали, и шли прямо на нее.
Спортсмены нехотя пропускали ряженого в годах доходягу в гавайский галстук.
– Я здесь.
Это был Анатолий Павлович. Взъерошенные, словно под током, светло-седые волосы, как у Трампа, на которые помочилась собака и они, стали