разрушать Хорезм! Немного погости, передохнул и пошел дальше! – закончил Лысый, включая двигатель автомобиля. Еще десять минут неторопливой езды, и автомобиль остановился около широко открытых облезлых металлических ворот.
– А столпотворение не случайно – улица связывает два базара, второй, а в не сезон, занимает площадку Хивинского хлопкоочистительного завода. Завод был основан в девятьсот седьмом году визирем Исламом-хаджой. Не исключаю, что и ворота его – еще тех же времён, может быть арка старинных Гандимьянских ворот, названных в честь кишлака, где был подписан договор о русском протекторате над Хивинским ханством, – выдал Лысый очередную справку о историческом месте, где они остановились. – Народу много и не ровен час машину растащат! – покачал головой Вася, выуживая из кармана две рублевые бумажки. В пяти метрах от них пятеро десятилетних пацанов увлеченно играли в лянгу[88], а около стены человек двадцать в ашички[89]. Вася вытащил из кармана еще пять рублей, открыл дверь автомобиля, и вышел на улицу. Игра в лянгу и ашички моментально прекратилась. Ткнув пальцем в самого рослого игрока в лянгу, Вася обратил внимание, что ветер совсем стих, жестом подозвал. И когда парень подбежал, сразу дал пять рублей, предложив, по-узбекски:
– Посмотри за машиной – еще получишь! Дай пару ребят – покупки тащить! – Хоп баджарамиз[90]! – моментально отозвался парнишка, который был года на три старше Васи. Одетый в большую шерстяную гуппи[91] или курт[92] и танбал[93]. Старенькие, сильно потертые, резиновые галоши, одетые на босую ногу, четко вписывались в небогатые наряды посетителей рынка. – Башлык[94]! Возьми меня носильщиком! Я тебе все на базаре покажу! – неожиданно предложил парнишка, почему-то смотря вправо. – Болди[95]! – согласился майор, непонятно каким образом оказавшийся рядом. Мальчишка рванул с места. Подбежал к своим товарищем, что-то быстро сказал, и через пол минуты, вернулся в ватном халате и тюбетейке, с еще одним крепким парнишкой, точно так же одетым. Солнце, уже прилично перевалившее полдень, несмотря на сплошные облака, хорошо освещало замусоренную землю базара, и множество людей вокруг, громко и азартно торгующихся и о чем-то мирно беседующих друг с другом. Быстро пройдя метров сто пятьдесят, майор остановился, и спросил по-узбекски, не поворачивая головы: – Мне надо купить военные хорошие ичиги на мальчика! – Хоп баджарамиз! – хором ответили мальчишки, и разом повернувшись, пошли налево. Через десять метров начали попадаться старые люди, стоящие со всяким барахлом, хламом, и даже мебелью, явно европейской внешности. Одна старушка держала перед собой здоровенный черепаховый гребень,