в груди лежал недвижим я:
Глубокая ещё дымилась рана,
По капле кровь сочилася моя.
Лежал один я на песке долины,
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их жёлтые вершины,
И жгло меня – но спал я мёртвым сном»
Сбылось ли пророчество гадалки? Лермонтов ли напророчил смерть себе? Вопросы, вопросы, не перестающие будоражить умы человечества.
15.10.2020 г.
У Перкальской скалы
(эссе)
«…Но не тем холодным сном могилы
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша, вздымалась тихо грудь».
Михаил Лермонтов
Рисунок дуэли.
Автор – М. Ю. Лермонтов
Официальное место дуэли М. Ю. Лермонтова под Пятигорском.
Черной стрелкой и кружком обозначено фактическое место дуэли.
Сразу оговорюсь, я не лермонтовед. Но так иногда бывает: не думаешь, не гадаешь, а материал в руки сам плывёт. И червячок в подсознании уже точит: давай, давай, не упускай! В конце концов, не боги горшки обжигают…
Мой знакомый поэт-пятигорчанин Анатолий Полозенко сказал, что он сделал сенсационное открытие, касающееся одного из аксессуаров Мартынова на старинном рисунке, подчёркивающий факт его, как явного прототипа Грушницкого в «Герое нашего времени». Такое заявление меня заинтриговало.
Узнав, в чём это заключается, первое, что я подумал: вдруг Анатолий Васильевич заблуждается. Может, кто-то раньше уже подметил этот факт, но он был «забыт», иногда это случается.
А может, исследователями творчества Лермонтова изначально воспринималось, как само собой разумеющееся…
Стоит заострить на чем-то внимание, как вдруг найдётся человек и охладит пыл новоявленного первооткрывателя…
Я просмотрел массу материалов на различных сайтах, но ничего существенного на эту тему не нашёл. Может, не там искал, но, если это не новость для специалистов, оно как бы подразумевалось, как очевидное, но для широкого круга читателей это не дошло.
И я рискну о нем здесь написать…
Итак, известно от того же Лермонтова трепетное отношение в романе к описанию мундира Мартынова. Если приглядеться, то можно увидеть на одном из портретов Николая Соломоновича двойной лорнет. Он прикреплён бронзовой цепочкой к третьей пуговице кителя.
Такой лорнет присутствует и на рисунке портрета Грушницкого. Рисовал героя, возможно, сам Лермонтов с явным намеком, добавившего эту деталь.
Наверняка, подобное сходство в описании мундира в свое время обратило внимание и Мартынова, что не могло не способствовать увеличению давно копившейся неприязни отставного майора к поручику. Наверняка это добавило желчи в их отношения и подтолкнуло, в немалой степени, к вызову им на дуэль Лермонтова.
Это очевидные для них параллели в романе между Грушницким и