Владимирович. Было это в январе 1203 года. Не смог князь Мстислав хорошо наладить оборону, и пал Киев. Рюрик Ростиславович отдал город на разграбление половцам. Я в бою был ранен стрелой в ногу, и угодил в плен к хану Кончаку. Пожгли половцы город, а жителей угнали в полон. В городе Кафа[11] продали в рабство арабским купцам. Многое я там насмотрелся на невольничьем рынке, разлучали мать с дитём, а мужа с женой.
– Ты тоже был рабом? – поинтересовался Алёша.
– Меня взял себе хан Кончак, – вздохнул Горыня, – когда его орда вернулась в степь, он умер, и я остался у его сына Юрия Кончаковича. В 1205 году он выдал свою дочь за Ярослава, сына Всеволода Большое гнездо. С половецким посольством я оказался во Владимире, и хан Юрий Кончакович отпустил меня служить к князю Юрию Всеволодовичу. Его я сопровождал во всех походах, пока он меня не оставил в Москве. Однако пора нам возвращаться.
Алёша шёл домой изрядно проголодавшись. Известное дело, молодецкие забавы пробуждают зверский аппетит. Ещё издали он увидел, как из их окон валит дым.[12] Изба у отца Иоанна богатая, рубленная на подклёте.[13] Такие избы звались «горницы», так как стоящий на подклёте сруб, словно возвышался на горе, отсюда и название. Пол в горнице из струганных досок, а они в то время были очень дорогие. Плотнику чтобы выпилить из дерева и обстрогать одну доску, требовалось полдня. В горнице находилась печь, окна маленькие, и располагались под самым потолком, через них-то и валил дым из печи. Зимой окна закрывали деревянными щитами – вавалоками. В горнице стоял рубленый стол, за которым семейство трапезничало, сидя на лавках. Рядом с горницей находилась другая комната – светёлка. Звалась она так, потому что окна в этой комнате были больше чем в горнице, и там было светлее. Большие окна в избе звались «красные». Затягивались они «бычьим пузырём». Мясники специально для этого обрабатывали желудок быка.
На зиму «красные» окна закрывались ставнями, а летом тепло, окна открыты. В светлице жена и дочери отца Иоанна занимались рукоделием, а сам священник любил тут читать церковные книги. Был у него «Псалтырь» из липовых дощечек вместо страниц, залитых воском, с нацарапанными на них буквами. Еще «Евангелие» из пергамента, с картинками из жития святых. Эту книгу отцу Иоанну пять лет назад, подарил новгородский тысяцкий[14] Якун Немнежич. Он в то время был в новгородском посольстве посадника[15] Юрия Иванковича. Это посольство ездило в Перелеславль – Залесский, звать князя Ярослава Всеволодовича на княжение в Новгород. Покончив с делами посольскими, тысяцкий Якун Немнежич, заезжал в городок Москву к Амбалу Ясину, с которым у него были дела торговые. Тот познакомил Якима Немнежича с отцом Иоанном.
Во дворе священника возле избы – горницы стояли ещё клети – такая же изба, но без печи. Там его семейство обитало в тёплое время года. Отец Иоанн сидел на скамеечке, врытой в землю возле клетей, и ожидал, когда жена накроет стол для трапезы. Младшие братья и сёстры Алёши, уселись в клетях