родину, объявили о своем нейтралитете. 14 декабря гетман отрекся от власти и передал ее своему правительству, которое, в свою очередь, передало власть Директории. Ночью германское командование, одев гетмана в форму немецкого офицера и забинтовав наглухо ему голову, чтобы не могли узнать, вывезло его в немецком поезде из Киева. 19 декабря войска Директории вошли в Киев. Правда, продержались они еще меньше, чем гетман. Уже через полтора месяца Директории пришлось бежать из столицы.
Шесть недель Директории
Когда Директория со товарищи подняла в Белой Церкви восстание против Скоропадского, сначала с ней были только галичане Коновальца. По воспоминаниям современников, Петлюра начал распускать через своих агентов слухи, что он – сторонник «радянської влади»; скоро к нему начало стекаться революционизированное крестьянство. Именно этим объясняется то обстоятельство, что 50-тысячная крестьянская армия «головного атамана» Петлюры вступила в Киев под красными знаменами, и на этих знаменах красовались большевистские лозунги: «За владу Рад», «За радянську владу» и т. д. Винниченко объяснял это так: «Инициаторы предвидели, что главной силой революционного движения будет сельский и городской пролетариат. И действительно, повстанческая армия пополнялась главным образом пролетарским элементом… Само собой разумеется, что этот элемент не мог удовлетвориться теми неопределенными лозунгами, которые выставлялись Директорией, и «самочинно» начал их расширять, организуя повсюду революционные комитеты, носившие, преимущественно, характер Советской власти».
После вступления Петлюры в Киев через спешно построенную триумфальную арку реальная власть оказалась, по словам Винниченко, «в штабе сечевых стрельцов, с которыми Петлюра совершенно солидаризировался и всякими способами искал у них ласки. Они вводили осадное положение, они ставили цензуру, они запрещали собрания». Единственное, что успели сделать петлюровские вояки, кроме цензуры, вырезания офицеров и еврейских погромов, – это полностью украинизировать все вывески. «Приказ о немедленной украинизации вывесок частным образом мотивировался тем, что галицийские войска, которые Петлюра призвал освобождать Украину, были весьма сконфужены, когда они, овладев, наконец, Киевом, оказались в совершенно русском городе», – писал А. Гольденвейзер. Как вспоминает этот же автор, в свое время бывший членом Центральной Рады, «время владычества Директории, каких-нибудь шесть недель, было временем самого необузданного национализма и русофобства. И вместе с тем, это было время неслыханно-кровавых и жестоких еврейских погромов». Недаром во время вступления в Киев петлюровских войск сказал украинский эсдек Чикаленко: «Они задушат украинскую свободу в еврейской крови…»
Начавшиеся еще 14 декабря убийства офицеров, юнкеров и молодежи, служившей в гетманских отрядах, продолжались все время господства Директории в Киеве. Педагогический музей,