свою силу. Один из гвардейцев задел его морду штыком, что еще больше разозлило зверя. Не успел Оборотень среагировать, как ирбис отбросил стражника к стене, где тот и остался лежать, живой или мертвый.
Когда со стражей было покончено, Оборотень вновь взял контроль в свои руки. Нужно было обратиться в человека и помочь Есении. Минуты боли, следующие после, были непривычно короче, чем раньше. Поразмыслить об этом Оборотень решил позже, когда будет время.
Рана на лице жгла, кровь заливала левый глаз (видимо, штык хорошенько его задел), но было не до этого. Оборотень как смог вытер кровь рукавом туники, взял оружие у одного из лежащих без сознания гвардейцев и уже собирался броситься вверх по лестнице, чтобы найти Есению. Вдруг он что-то услышал, но не рядом с собой, а как будто внутри.
Ему показалось, что Есения спросила: «Оборотень, где ты?». Он сосредоточился на голосе и на этот раз услышал его уже громче, Есения все повторяла: «Где ты… где ты».
Вдруг он увидел ее, словно это был сон наяву. Есения лежала на кровати в маленькой комнате, рядом с ней худая девушка, похоже, служанка. Интуитивно он понял, куда ему нужно будет идти. Это было невозможно, если только…
В лесу Гринхорн было предание о древней связи существ из леса и балий – проводников знаний между лесом и людьми. Предание гласило, что однажды родится балия, которая будет не просто связующей нитью между Гринхорном и внешним миром, но частью самого леса. Этой балии суждено великое предназначение – объединить мир существ и мир людей раз и навсегда. Чтобы помочь балии в этой нелегкой миссии, лес выбирает ей хранителя – существо, которое должно оберегать балию ценой своей жизни. Их связь будет столь крепка, что никому не под силу разорвать ее. Балия и ее хранитель будут чувствовать друг друга, знать, что грозит опасность, а иногда и общаться лишь силой мысли.
Предание пронеслось в голове у Оборотня.
– Нет-нет, не может быть, все это бред! Я не могу быть хранителем, я даже не полностью существо и не полностью человек. В предании не было ни слова о том, что хранителем может стать оборотень, – панически размышлял он вслух. – И я уж точно не подхожу на эту роль, это же смешно, я – хранитель!
«Тогда как ты узнал, где Есения? – прагматично спросил внутренний голос. – Ты не можешь отрицать, что это странно». Оборотень выругался, вспомнив, что за своими откровениями забыл, ради чего обернулся ирбисом. «Сначала помогу Есении, мы уберемся подальше от этого места, и вот тогда я уже буду думать обо всем этом», – решил он.
Не теряя больше ни секунды, Оборотень побежал вверх по лестнице.
Лина вернулась быстро. В руках она несла большую чашку, от которой поднимался слабый запах трав.
– Что это? – нахмурилась Есения.
– Я сделал вам отвар, госпожа. Здесь одолень-трава, крапива и анютины глазки, на всякий случай. Он должен помочь вам очистить кровь от эссенции.
Лина помогла Есении сесть и выпить отвар. На вкус он был горьким и отдавал лесным мхом, но, стоило немного потерпеть,