что, как только поклонник Элендорада будет у них в руках, птицы сразу же телепортируют его в Тагараски. Джаван сразу же после этих слов побеспокоился о том, чтобы подготовить помещение, куда люди Яджара могли в случае чего телепортировать пленника, не попавшись при этом никому на глаза и не вызвав ни у кого подозрений.
– Когда духи посылают нам столь прямые послания, мы не можем позволить себе такую глупость. Почему мы до сих пор не уничтожили всех пленников? Они больны, и мы рискуем своими людьми, и, в первую очередь, вашими людьми, наилучший. Все-таки Тагараски – ваша территория, а вы отказываетесь защитить своих подданных от какой-то непонятной болезни, – возмущался Мануак Копанак.
С его доводами Джаван также не мог не согласиться. Трапезустий по какому-то непонятному разумению, несмотря на болезнь пленников, отказался их уничтожить, хотя это было бы правильно с точки зрения недопущения эпидемии. И теперь именно из-за этого город был полупустым. Пленников просто согнали в тюрьмы и держали там, по возможности не подпуская к ним людей. Видите ли, государь почему-то считал, что неразумно так просто взять и убить всех пленников, ведь в Союзе давно не было массовых жертвоприношений. На что он надеется? На то, что они сами собой вылечатся, и тогда жрецы принесут их в жертву как подобает? Как-то это глупо, даже в высшей степени глупо.
Мда, Джавана Трапезустий последнее время только и делал, что разочаровывал. Он, конечно, всегда был самовлюбленным подонком, но дураком – никогда. А тут вытворяет непонятно что. Ну, наверное, как любой власть имущий, он только и думает о том, как бы эту власть удержать и преумножить. А столь удачный момент принести такие обильные жертвы предкам, как этот, ему навряд ли скоро представится, и, понятно, Трапезустий не хотел так легко отказываться от такой возможности. Но, черт подери, что он будет делать, если половина жителей города помрет от невиданной болезни?!
Ора всхлипнула, и Джаван только теперь заметил, что она снова плачет. Эх, это до какой степени нужно переживать, чтобы не контролировать свои эмоции по прошествии стольких дней? Да, видимо, она его действительно любит, очень сильно любит.
– Не плачь, сестренка, – принц попытался успокоить Ору. Он понимал, что все будет без толку, но очень хотел попробовать. – Я знаю, ты любила его, ты хотела выйти за него замуж. Но не мы придумали этот мир и не мы сделали его таким жестоким. Каждый из нас может умереть раньше срока – и я, и Трапезустий, как наш отец умер. Но мы должны быть сильными, научиться преодолевать это. Да, это тяжело, очень тяжело, но ты справишься! Ты же сильная, очень сильная. Кто-кто, а я это знаю. Поплачь, наверное… или не стоит. Но это пройдет. Да, будет больно и тоскливо, но со временем и эта рана заживет. Куаутемока уже не вернуть, – и при этих словах Джаван лишь подумал: «И слава духам».
– Но твоя жизнь продолжается дальше. Ты справишься с этим, тебе станет легче, ты найдешь себе достойного жениха, и у тебя будут прекрасные дети, и все будет хорошо.
– Не