при этом и молиться. Это еще больше злило бесов, совсем с ума сходили.
Наши смельчаки нашли по приметам при свете фонариков и ясной круглой луне указанное место, стали копать. На глубине около метра показалась какая-то доска. Или это была крышка сундука? Они не успели разобраться. Тут-то все и началось… Хорошо, хоть сами в яму не спрыгнули. Потому что доска эта стала уходить вниз, проваливаться вместе с землей. Луна потемнела, закрылась. Налетел сильный ветер со свистом. Где-то с вершины горы раздался оглушительный дикий хохот. Деревья вокруг затрещали. Все члены в теле кладоискателей пронзил могильный холод. Языки онемели. Словом, беда.
Громов и Шапка побросали свои инструменты и кое-как отступили от вырытой ямы, шатаясь, поддерживая друг друга, еле волоча ноги, пустились вспять. С трудом добрели до деревни, несколько раз при этом валясь на землю. Но Бог миловал. Дошли. И замертво легли спать в отчем доме Максима. А проспали там двое суток.
Почему не погибли вслед за остальными кладоискателями сокровищ гайдамака? Наверное, у главных охранников-бесов был в то время обеденный перерыв, а оставшиеся на страже мелкие чертенята еще не умели толком погубить копальщиков. Или же Господь решил сохранить им жизнь для других целей. Ведь они еще так мало видели и сделали! Не исполнили предначертанного.
Позже Громов и Шапка станут заметными фигурами в московском ювелирном бизнесе, овладеют в этом деле мастерством. Будут даже конкурировать между собой, сохраняя тем не менее дружеские отношения. Начальный старт дадут найденные ими таки некоторые клады и, конечно же, капиталы богатых отцов. Но все это будет потом, через десяток лет. А спустя двадцать два года, когда в Москву придет пандемия коронавируса, жизнь у обоих разделится пополам. Как раз накануне сорокалетия ровесников – Максима и Арчибальда.
Но пока они, как молодые волчата, жадно впитывают в себя все причуды окружающего мира, познают его особенности, наслаждаются горами и лесами Урала, красотой и своеобразием этого края. Здешние пейзажи невообразимо чудесны! Что ни поворот, то новая выдумка природы, встреча с горным хребтом или уход в черную глубь леса, где сосна чиста и пьяняще звенит в ушах, где взлет на высоту холма, за которым необъятные долины до горизонта, а потом вдруг ущелье.
Пересекаешь изумрудную речушку, прозрачную, как горный кристалл, или огибаешь золотисто-зеленые заросли у синего озера. Тишина сказочная, таинственная. Лежит перед тобой озеро в полном одиночестве. Ни души, ни дымка, ни следа ноги на песке. А рядом, под землей, и медь, и каменный уголь, и мрамор, и малахит. И золото, и рубины, и изумруды, и прочие драгоценные камни-самоцветы. Вот где настоящие клады! Не ленись только. Нагнись и подними.
Как тут не вспомнить Бажова. Живая душа любого дела, его «живинка» – не что иное, как творческая мысль, выдумка мастера. Духовное озарение. А прежде всего познание и труд. Максим и Арчибальд были тогда еще Ланко Пужанкой и Лейко Шапочкой, до превращения в Данилу-мастера было