тогда же очень немногие прозревали его.
А между тем в Митаву с «кондициями» были направлены послы – князь Василий Лукич, сенатор Михаил Голицын, младший брат Дмитрия Михайловича, и генерал Леонтьев; двое последних даже не знали содержание послания.
Москва тем временем начала бурлить. В январе 1730 года по случаю предстоящего бракосочетания Петра II с княжной Долгорукой в столицу съехались все высшие сановники и знать, масса дворянства – гвардейского, армейского, флотского, отставного. Ползли слухи об условиях верховников, подогреваемые недовольными – сподвижниками Петра, иностранцами на русской службе, родственниками будущей императрицы – Салтыковыми, Трубецкими, Головкиными. Один из этих недовольных – Ягужинский – даже тайно отправил своего конфиданта Петра Спиридоновича Сумарокова (родственника драматурга) с письмом в Митаву, к Анне, в котором уговаривал герцогиню «не всему верить, что станут представлять князь Василий Долгорукий и которые с ним посланы, до того времени, пока сама изволит прибыть в Москву». В оппозиции верховникам находился и первый иерарх, тоже сподвижник Петра – Феофан Прокопович. Но главное – волновалось собравшееся в Москве дворянство; одни боялись правления олигархии и неизбежных при этом смут, другие, хотя и были готовы переменить форму правления, хотели участвовать в высших органах власти наряду с верховниками. Возглавили волновавшееся в те дни в Москве дворянство три человека – яркие личности «опасного и суетного времени», как называли русские люди первую половину XVIII века.
Граф Федор Андреевич Матвеев, богатый наследник, внук Артамона Матвеева, друга царя Алексея и воспитателя матери Петра Великого, получивший прекрасное образование, первый русский, вызвавший недруга на дуэль. Это было в 1729 году, когда он поссорился на обеде с испанским посланником герцогом де Лириа. Хотя дуэль и не состоялась (испанец пожаловался канцлеру, Верховный тайный совет посадил Матвеева под арест и заставил извиниться перед герцогом), сама ее возможность была новшеством для российского дворянства. А ведь всего за семь лет до этого вельможи, князья Иван Федорович Ромодановский и Григорий Федорович Долгорукий решали свои споры в кулачном бою!
Вторым был князь Антиох Дмитриевич Кантемир, младший сын молдавского господаря, связавшего свою судьбу с Россией, его принявшей после неудачного выступления против Турции, будущий дипломат и один из первых российских писателей, а в то время скромный поручик гвардии.
И самый старший из них – Татищев Василий Никитич, в прошлом – храбрый офицер, а в будущем – начальник Уральских горных заводов, правитель Оренбургского края и автор «Истории России».
Все трое, помимо того, что имели личные причины не любить Голицына и Долгоруких, были убеждены в необходимости самодержавия для России, стройности, порядка, единства и силы в государственном управлении и ни о каком совете, ограничивающем самодержавие, и слушать не желали.
Второго