такие, как Рокфеллеровский центр, Эмпайр-стейт-билдинг и другие протыкали небеса, словно пытаясь достать до самой Луны, сверкающей водопадом белоснежных лучей. Однако даже все многочисленные огни зданий, ярких рекламных вывесок и уличных фонарей были не способны пробиться сквозь тьму, царящую в одной из машин, которая влилась в бесконечный поток машин, проникающих на бесконечные дороги и автомагистрали, которые буквально наводнили этот остров, пересекая нижний район Даунтаун, верхний Манхеттен и средний Мидтаун.
Высокий, слегка за тридцать, мужчина за рулём мрачно смотрел на дорогу. Казалось, кроме движения вперёд его ничего не интересовало. Он иногда прикусывал бледные губы и явно обдумывал что-то важное, значимое.
Сидящая рядом молодая женщина, хрупкая, словно помешанная на диетах или только отошедшая от долгой болезни, находилась на заднем сидении, погружённая в свои мысли.
Чёрные глаза, которые время от времени устало закрывались, выдавали давнюю, накопившуюся усталость мужчины. Возле его губ выделились складки, а на лбу морщины обозначились чётче, чем обычно. Тревожное напряжение долгих часов без сна буквально читалось на усталом, словно бы окаменевшем лице, которое было неспособно выражать какие-либо эмоции.
Стройная женщина тоже выглядела больной и усталой. Под её серо-каре-зелёными глазами появились тёмные тени, нежные губы иногда шевелились, будто она мысленно разговаривала сама с собой. Русые волосы вились на кончиках, подчёркивая высокую шею рваными прядками.
– Райли, – голос в устоявшейся тишине внутри салона прозвучал слишком резко, будто иерихонская труба. Женщина вздрогнула всем телом, словно её внезапно вырвали из тяжёлого сна.
– Что? – отозвалась она слабым голосом, потирая лоб тонкими, длинными пальцами. Их взгляды встретились в зеркале заднего вида.
– Я могу на тебя положиться?
"Или заменить тебя кем-то другим из команды, пока не поздно", – не прозвучало, но явно подразумевалось.
Райли Рид неожиданно ощутила раздражение, которое проявлялось всегда, когда сомневались в её способностях и талантах. Особенно, когда это делал человек, мнением которого она дорожила.
Рид гордо задрала подбородок, подумав о том, что она уже работала самостоятельно, да и каждый из агентов мог функционировать без команды. Тогда их связывала лишь уютная, милая красотка Офелия, которая улыбалась, чтобы поддержать их, в редкие минуты тишины и покоя, без давящего молчания тяжёлых дум.
Райли невольно улыбнулась, подумав о том, что её яркие и немного нелепые, гротескно-сексуальные образы, которые смотрелись чаще всего комично, ей нравились. Было что-то такое в Офелии, что делало ту удивительно милой. Ей хотелось довериться. По её мнению, в ней было ярко выражено материнское начало, несмотря на то, что своих детей у женщины не было. Ей нравился сладкий голос, который звучал почти как у задорной девчонки, бальзамом проливаясь на самые истерзанные нервы.
Райлинервно облизнула губы, понимая,