джинна с пламенеющими глазами. Та, другая Ли – не я.
– Лелия, посмотри. – Ян достает из-за пазухи слегка помятый глянцевый журнал. – Доктор Йохансен сказал, что это может помочь… Вернуть утраченные воспоминания.
Доктор Йохансен… Я до сих пор не видела того, кто скрывается за этим именем, а оно уже набило оскомину. Вздыхаю и обреченно беру журнал. Подозреваю, что если откажусь участвовать в этом фарсе, вездесущая Бьянка со шприцем опять меня вырубит, и кто знает, что я увижу во сне на этот раз. Вдруг превращение в таракана – наименее омерзительная из галлюцинаций?
С цветной обложки на меня глядит улыбающийся Ян. Большая надпись рядом с его фотографией гласит: «Уникальные кадры Яна Свенссена с невестой, с. 22-23». Надо же, целый разворот. Усмехаюсь. Так вот как выглядела бы моя жизнь, выбери я музыканта, а не джинна? Пролистываю журнал до двадцать второй страницы и замираю. На сделанных папарацци снимках отчетливо видно стоящую на вилле у побережья влюбленную пару. Девушка в красном парео одной рукой придерживает черную широкополую шляпу, а другой обнимает целующего ее музыканта. Приглядываюсь к изображению и различаю на предплечье девушки аккуратно вытатуированный портрет. Задираю рукав больничного халата. Одинаковые, как отражения.
– И все-таки, Ли, почему Джон?
– Потому что Джон, а не Пол написал «Сон номер девять»…
Три, два, один. Я лечу в черную дыру. Снова.
***
Небо плавится в лучах заката, стекает в теплую лазурь океана, разбрызгивает на облака розовый и оранжевый. Цвета кажутся еще ярче сквозь призму солнечных очков, и я тону в раскрашенном мире, растворяюсь в тысяче его оттенков, сливаюсь с придуманной ангелами палитрой. Жизнь без фильтров. Разве могла я представить подобное еще год назад?
Улыбаюсь, облокачиваясь на перила террасы. Делаю глоток холодного Дайкири и чувствую на языке растворенный в светлом роме сок лайма. Зажмуриваюсь от удовольствия. Потрясающе.
– Ты был прав, сбежать на Мальдивы было отличной идеей.
Ян обнимает меня, целуя в шею. В его руках я моментально расслабляюсь. В его руках я, как всегда, забываю, что есть что-то кроме.
– Однажды ты сказала, что была русалкой в прошлой жизни, поэтому я решил подарить тебе больше, чем море – Индийский океан.
Сердце пропускает удар – по венам и артериям вместо крови бежит концентрированная нежность. Ее так много, что кажется, с очередным вдохом тело не выдержит и жаждущие прикосновений моего музыканта нервные окончания обнажатся под его пальцами независимо от моих желаний. Впрочем, я сама не хочу иного. Мой свет.
– Знаешь, мне так хорошо здесь. Остров у линии экватора, скрывающиеся под толщей воды морские ежи и кораллы, затонувшие суда, теплые ночи, звездное небо, дни, которые я провожу с тобой – все это похоже на сказку… – Ненадолго замолкаю, пытаясь подобрать правильные слова. – Будто кто-то сочинил нас. Потому что только в фильмах и в книгах люди могут быть настолько счастливы. Понимаешь, что