оставалось пять минут до окончания срока, я с тусклой вспышкой появился в своей камере Братства.
Прислушавшись, я с минуту молчал, проверяя, нет ли кого в коридоре, а затем тихонько позвал:
– Лиэль!
– Чего тебе?
– Больше никого не было, пока я отсутствовал?
– Нет. Я пробовала привести в чувство Поляну, но у меня ничего не вышло. Ей, по-моему, хуже стало. Она почти не дышит, – её голос дрогнул.
Я заглянул в инвентарь и с облегчением увидел – всё то, что я туда загрузил с аукциона, благополучно лежало в целости и сохранности и ждало своего часа. Ну теперь вы у меня попляшете, монахи Пресветлой Дряни!
– Всё будет хорошо. Просто верь мне. Когда нас поведут на площадь, не паникуй. Ты поймёшь, когда действовать.
– Ты серьёзно сейчас?
Ну наконец-то в её голосе проскочила надежда. Значит, я хоть немного – но внушаю ей доверие.
Я улыбнулся:
– Серьёзней некуда. А сейчас постарайся немного поспать. Завтра будет трудный день.
Глава 4
Мне не до сна, палач придёт на рассвете,
И звук шагов за дверью бьёт, словно нож,
Но в клетку входит не гонец верной смерти,
А в рясе чёрной Святая Ложь.
Святой отец принёс во тьму слово божье
И вечной жизни мне сулил чудеса,
Ты смертник и вернуться к Богу ты должен,
Шептал священник и лгал в глаза.
(«Ночь короче дня», группа «Ария»).
Мне удалось немного придремать несмотря на жутко неудобную позу, но ровно до того момента, пока в тишину тюремного коридора не вплёлся чужеродный лязг. Похоже, это за нами.
Сквозь решётки в потолке центрально прохода свет исчезающей луны буквально продирался, ввиду крошечного размера вышеозначенных. Солнце, похоже, ещё даже не начало своё восхождение, поэтому полумрак подвального помещения наши конвоиры решили разбавить парочкой потрескивающих и жутко чадящих факелов, которые они захватили с собой.
Грузно сопя, перед моей камерой остановился старый знакомый Марк.
– Выходишь, поворачиваешься к стене. И чтобы без фокусов мне! – пригрозил он, открывая скрипучий замок решётки. – Уразумел?
Перед тем как уткнуться носом в холодную стену, я успел бросить быстрый взгляд на происходящее. И оно мне сильно не понравилось, поскольку могло создать определённые сложности во время реализации моего плана.
Комитет по сопровождению насчитывал аж шесть человек. Если быть точным, то пять человек и один знакомый жирный гамадрил, которому я обязан «пропиской» в тюремной камере и ноющими коленями.
Всего было четыре охранника и два сопровождающих, по одеяниям похожих на монахов из «реала» с тем лишь отличием, что они не носили крестов и не были подпоясаны верёвками. Поверх ряс виднелись, набранные из зачернённых металлических плашек, пояса, к которым крепилось оружие. На руках – кожаные перчатки с обрезанными пальцами, наподобие тех, какие носят представители неформальных