другой причине – вчера травматолог-хирург Чепеловский отмечал День Военно-Морского Флота и немного перебрал. Я, конечно, этих интересных фактов из биографии моего доктора не знал, но момент истины уже был близок…
– Любаша, выдайте этому краснодарскому казаку пустую трехлитровую банку. Она вон там, за ширмой, стоит, – приказал Чепела.
Медсестра Люба закончила смеяться и принесла банку.
– А теперь слушай мое первое докторское предписание, – обратился он уже ко мне. Ты по дороге сюда видел пивной киоск, возле кинотеатра «Салют»?
– Видел, как же. Мимо трудно пройти.
– Бери эту банку и принеси нам пива. Понял? Быстренько, одна нога здесь, другая там.
Я посмотрел на свою многострадальную ногу, что прочно скрылась в килограммах гипса, перевел взгляд на костыли и хотел что-то спросить о других докторских предписаниях и курсе лечения, но не успел, так как послышался голос испуганной медсестры:
– Алексей Петрович, он же загипсованный, как он дойдет? Я бы сама сбегала, но нельзя же, на работе я. Может, Сеньку, сантехника, послать?
– Как профессиональный хирург скажу вам, что лечение пациента, который «упал с трапа», на данном этапе требует срочного тренинга травмированной ноги, – надув и без того толстые щеки, важно сказал Чепела и добавил: – А поход за пивом – это первый этап лечения, но не последний…
«Какой же следующий этап будет?» – задавал я себе вопрос, волочась за своей больной ногой, которая «бросилась» выполнять предписание врача. Двигаться на костылях я уже научился, но сумка с банкой ощутимо мешала движению, так как при естественных шатаниях периодически била меня то по правой – больной ноге, то по здоровой – левой.
Но нет худа без добра – статус инвалида оказался полезным около пивной: увидев мою красноречивую фигуру при двух костылях, ноге, завернутой в гипс, и с трехлитровой стеклянной банкой в правой руке, очередь мгновенно расступилась.
Обратный путь был особенно тяжелым, так как полная банка била меня уже на всю катушку. Кроме того, меня все больше и больше тревожил вопрос следующего этапа лечения у неприступного травматолога всей Серебрянки.
Вскоре все выяснилось. И нужно отметить, что второй этап лечения оказался еще более интересным, чем первый.
– Ставь банку на столик, – сказал Чепела, когда я робко открыл дверь хирургического кабинета. – Пора лечиться!
С этими мудрыми словами первый хирург Серебрянки открыл невзрачный, серый шкафчик у операционного стола и достал оттуда большую бутылку со знакомой и такой родной надписью: «Портвейн Агдам». Сердечная, добрая медсестра Любаша составила нам компанию…
Еще до этого эпохального знакомства с травматологом Чепеловским я заметил одну интересную вещь, даже закономерность, которая касается невероятного покровительства и любви Господа к пьяницам. Где бы пьяница ни был, в каких, казалось бы, безвыходных ситуациях он ни оказывался, в какое тяжелое экономическое положение ни загоняла бы его