Зимой – бело-голубая и полосатая от пересекающих землю лыжных трасс. По весне её всю заливает водой, и роща зелёновато-серая. Хочется туда плыть на лодке и спасать зайцев. Но зайцев нет. Видимо все уже утонули. Летом роща ярко зелёная, а с августа уже становится пыльно охряной. В октябре – оранжево-коричневая, пока позднее не обнажится паутина стволов и веток.
Зелени мало, у нас засушливый климат. В самом центре города улицы располагаются параллельно и перпендикулярно, как авеню и стриты, а потом разбегаются, кружат, вьются, образуют тупики новых районов.
С вертолёта должен быть хорошо виден почтамт начала прошлого века с зубчатыми башенками (на средней из них – часы), а возле ЗАГСа небольшой старый сквер с тенистыми аллеями. В центре его, вероятно в память о дороге в Среднюю Азию, когда-то стоял смешной, вылитый из металла под бронзу ослик с тележкой. Тележку и ослика украшали цветами и возле него любили фотографироваться молодожёны.
Почтамт и ослик – это родинки моей памяти. Не знаю, функционирует ли почтамт, мне незачем теперь туда ходить, но ослика точно нет. Мне его жаль. Возраст – это когда тебе хочется сохранить, а не менять.
На весь город есть несколько больничных объединений. Крупные здания больниц и поменьше отростки поликлиник. Их чётко видно сверху, потому что к ним стекаются белые машинки «Скорых». Возле приёмного отделения их светлые крыши, уезжая, притормаживают, пропуская тех, кто едет «туда».
Одна из прежних больниц похожа на старую школу. Четырёхэтажный прямоугольник из тёмного кирпича. Вокруг небольшой садик, раньше в нём были скамейки, теперь уже нет. Я краем уха слышала, что эта больница в рамках реорганизации давно уже закрыта. Только вот, новую, кажется, не построили. Я здесь не была, бог знает, с каких пор.
Я получила бумагу в организации, которая тогда называлась облздравотдел. С этой бумагой нужно было идти в больницу устраиваться на работу. В кабинете главного врача той самой больницы из тёмного кирпича, которую я до сих пор вижу как бы с вертолёта, я представилась человеку, который едва на меня взглянул.
–А-а, это ЛОР… По заявке?
–Не знаю. Меня из облздрава направили.
–Ну, идите в отдел кадров. Оформляйтесь. – Он видимо, торопился куда-то и на ходу натягивал пиджак. Живот у него был похож на небольшую овальную дыню, располагающуюся толстым концом вниз, и поэтому последняя пуговица рубашки над ремнём брюк расстегнулась, не выдержав давления жира. Края рубашки разошлись, и под ней стала видна майка. Но главный врач не заметил этого беспорядка и, накинув поверх рубашки и пиджака ещё мешковатый синий плащ, проскочил мимо меня на выход. На этом знакомство молодого специалиста, то есть меня, с главным врачом больничного объединения – стационар и две поликлиники, закончилось. Я вышла, секретарша заперла за мной дверь.
Из отдела кадров меня отправили к заведующей одной из этих поликлиник. Я пришла утром. Заведующая посмотрела на меня более внимательно, чем главный врач, и положила в папку копию приказа о моём зачислении.
–Рабочий