расплывчат и неуловим, и вот, она уже касается рукой поникшего плеча олигарха. От этого прикосновения Петр вздрогнул. Могильный холодок пронесся по телу, ныряя под дорогой шелк сорочки, сползая куда-то к животу.
– Поговорить…– кое-как Волошенко собрался с мыслями. Сделал несколько шагов назад недовольно хмурясь. Ты говорила, что я буду Президентом Украины! Наместником вашего князя на Земле!
– Говорила…– усмехнулась Аза, перебирая золотые кольца, которыми были усыпаны пальцы обеих ее рук.
– Только умолчала о том, что править мне будет неким!– рявкнул зло Волошенко, но тут же осекся, опасаясь гнева колдуньи. Ведьма подняла на него глубокие, черные, как омут дьявольские глаза и рассмеялась, весело, задорно, словно Петр говорил о чем-то действительно смешном, а не о жизни миллионов людей.
– Что тут смешного? Что?– стерилизатор Волошенко.– Они дохнут тысячами!
– Дурак ты, Петя…Дурак…Идем…– она взяла его за руку и повела куда-то вниз по коридору. Туда, где по просьбе ведьмы ей выделили отдельный кабинет в огромном особняке олигарха. В нем Волошенко никогда не был, и даже не знал, что там находится. Теперь ведьма решила открыть перед ним и этот секрет. Или…Он испуганно отшатнулся от колдуньи, вырвав руку из крепких ладоней цыганки. Кто их чародеек знает? Сейчас заведет внутрь без охраны, превратит в какого-нибудь скворца или навозного жука, да и выкинет на идеально подстриженную лужайку перед домом..
– Не бойся…Ты мне нужен,– улыбнулась ведьма, распахивая дверь в свой кабинет.
Осторожно, словно по минному поле, постоянно оглядываясь, Петр зашел за своей спутницей. Кабинет ведьмы мало представлял собой то, чему так настойчиво учат книжки из жанра фэнтези. По скупой и устаревшей фантазии авторов тут непременно должны висеть крысиные хвосты, пучки трав по углам, гореть открытый огонь, на котором в обязательном порядке обязан кипеть котел с неприятным мерзким варевом зеленого цвета, но нет…Здесь все было прилично и благородно. Более того, все вокруг напоминало кабинет преуспевающего врача или ученого-химика. Белые стены, стерильная чистота. Окна закрыты плотными жалюзи. У окна стол, заваленный бумагами. Петр осторожно подошел к нему и взглянул на них. Ничего интересного! Какие-то разрозненные записки с временем и показаниями приборов, формулы химических реакций. Чуть левее клубились в огромных пробирках какие-то сиреневые вещества, по своей расцветки очень напоминающие марганцовку. Из одной из пробирок вверх поднимался еле заметный серый дымок. Правее, прямо по центру комнаты высился длинный хирургический стол, автоклав, полка рядом с ним с чистыми скальпелями, зажимами и ватой. На столе прикрытое простыней лежало чье-то тело. Две синюшно-бледные пятки далеко выступали за края стола из-под чистой простыни. Петр поморщился. Он не любил мертвецов.
– И что это?– кивнул он на труп, отводя взгляд в сторону.– Почему это в моем доме? Неужели нельзя было препарировать это где-нибудь месте? Аза, ты же знаешь, какие непростые у меня отношения