по зданию один, во тьме, по спирали. Заглянул в каждую комнату. Присутствовало в этом что-то специфическое. Он ощущал свой офис как дом, дворец, с которым он сроднился. Он мог по нему гулять, бегать в кроссах, сидеть в темной кладовке, слушая, как на нижних этажах капает вода из кранов. Так он гулял еще три часа до времени рассвета.
А потом выглянул в окно в семь тринадцать и понял, что еще ночь.
Он оглянулся на входную дверь кабинета: там стояло вертикальное темное пятно, не впускающее в себя свет.
– Что за черт, – отшатнулся Клим. Он случайно спихнул коробку со стола.
Пятно зашевелилось и издало звуки. Прозвучал голос Зина:
– И ты решил, что, гуляя во тьме по пятиэтажному зданию с тобой ничего не произойдет, какая наивность.
Клим потянулся к настольному светильнику, но тот остался выключенным. Потом он открыл ноут, но тот не зажегся. Пятно засмеялось.
– Ты серьезно думал, что, придя сюда с ночевкой – в здание, где работают все электроприборы кроме света – остаться живым?
– Ну, я верил, – выдавил Клим, – верил, что в мире есть свет.
– Нет, – раздраженно сказало пятно, – Ты прекрасно знал, что это тупая затея, и никому не сказал, что ты будешь здесь. Даже твоя секретарша думает, что ты ушел домой, она верит, что ты дома. Клим, в этом мире есть свет, но не в этом здании.
– Мое тело найдут… – подумал Клим, веря в лучший исход.
– Посмотри на меня, Клим, – громыхнуло черное пятно посеред дверного косяка.
Клим поднял глаза, у него ослабли колени, он еле держался.
– Ты же не думаешь, что твое тело останется после этого?
И действительно, в ту ночь Клим сгинул из этого мира и рассвет наступил без него.
Первый автобус
Он понял, что что-то не так, еще когда стоял на остановке, и увидел подъезжающий автобус номер один.
Этот автобус единственный шел до Шельборна, где Крев должен был магическим образом оказаться через 20 минут.
И следующий такой автобус придет только через 15 минут.
Выбирать не приходилось.
Крев слышал об автобусе номер один от своих коллег, друзей – что автобус имеет мистическое происхождение, что там… «мистически тесно» – слышал Крев. Но сам лично он никогда на нём не путешествовал.
Кто-то сказал Креву, что автобус номер один не всегда такой загруженный, и бывают часы, когда там не так тесно. Например, сейчас, между девятью и десятью часами. Крев пригляделся, и прищур доставил ему боль, вряд ли физическую, скорее от того, что он увидел.
Дверцы автобуса закрывались; самые крайние люди хватались за одежду других, чтобы не вывалиться.
– Мать моя… – подумал Крев и медленно подошел к центральным дверям. На его глазах пара человек вывалилась, и они не могли запрыгнуть обратно. Из автобуса шел неприкрытый мат. Пожилая женщина, которой было за шестьдесят (Крев видел только ее лицо, что выглядывало из-под подмышки крепкого мужчины, покрытого татуировками), вытащила свою голую руку с провисшей кожей на предплечьях и потрясла ею:
– Поедите на следующем, выродки!
Молодые