епископ Серафим (Александров), Н.Е. Крутиков, Н.Н. Фиолетов высказали сомнения в том, что давность вообще может применяться к каноническим нарушениям.
Защищал принцип давности И.С. Стахиев. Он заявил, что
применение понятия давности вполне согласуется с христианским всепрощением, не противоречит христианскому учению и может, по моему, иметь место в церковном суде[480].
В качестве аргумента в защиту применения принципа давности он выдвинул отсутствие необходимости рассматривать давно прошедшие дела, по которым суд не в состоянии получить убедительные доказательства виновности.
Митрополит Сергий заявил, что
в церковном суде наказание не есть то наказание, что в светском законе. Оно, скорее, исправление, оно – естественное последствие нарушения канонических правил. ‹…› Применение давности в том виде, в каком она применяется в светском суде, не возможно в церковном суде по самому свойству проступков, рассматриваемых с церковной точки зрения. В судебной практике Синода был случай, когда диакон совершил кражу, которая стала известна лишь по истечении 10 лет. Гражданский суд его освободил от наказания за давностью проступка, но духовный суд лишил его сана[481].
В качестве другого примера он привел вероотступничество. Ф.Г. Гаврилов также выступил против давности по отношению хотя бы к таким преступлениям как убийство и вероотступничество. Митрополит Сергий предложил выработать общие понятия церковных преступлений, к которым давность не применима, отнеся к ним «преступления, которые по каноническим правилам разрешают самую правоспособность пользоваться благами Церкви»[482].
Епископ Серафим говорил, что каноны (II Всел. 25) упоминают давность только в имущественном отношении и утверждают за епископом приход, который он имел в своем управлении и ведении 30 лет.
В результате определенные сроки давности не были установлены, принята следующая формулировка:
Устранение или смягчение наказания вследствие истечения давности срока зависит от власти церковного суда. При применении давности церковный суд входит в обсуждение дела и мотивов преступления по существу[483].
Было решено, что к наиболее тяжким преступлениям, которые влекут за собой отлучение от Церкви, давность не применяется; в случае же проступков малозначительных, за которые положено лишь взыскание и обличение, давность может устранять наказание[484].
Дополнения, связанные с революционными событиями
26 июня 1918 г., после возобновления работы Собора (3 сессия), в Устав о наказаниях по предложению митрополита Сергия были внесены дополнительные статьи 98 и 99, вытекающие из соборного Определения о мероприятиях к прекращению нестроений в церковной жизни от 19 апреля 1918 г.[485]. В указанных статьях речь шла о виновных в противлении церковной власти с обращением за содействием к власти гражданской, а также о виновных «в содействии проведению в жизнь распоряжений гражданской власти, враждебной Церкви»