ских масс и шарканье курсантских тяжёлых ботинок по направлению к выходу заставило Волкова обернуться.
– Стоять!
Курсанты замерли.
– Где Трофим Родон?!
Кто-то громко откашлялся. Присутствующие невольно обернулись к несмелому нарушителю тишины. Лайсон Дунрут в выглаженной свежей форме стоял навытяжку, как на параде, и слегка улыбался.
– Вы думаете, – протянул он, глядя прямо на инструктора, – что Родон будет сидеть около сломанного стратолёта? Да он давно уже в какой-нибудь пивнушке.
«Фиалка» считалась самым дурным заведением, куда можно было бы прийти и пропустить стаканчик-другой неразбавленного стика. Здесь было немного сыровато из-за полуподвального помещения и сломанных обогревательных приборов, но зато – живая музыка. Вернее, парочка студентов консерватории на маленькой сцене пиликала что-то похожее на ноты. Они уже были немного под чарующим действием алкоголя, поэтому лажа своей игры их не очень огорчала. Впрочем, как и всех присутствующих, которые пришли сюда не за музыкой.
– Спаси, Вселенная, Троха, ты часто здесь бываешь? – Никита друг детства Трофима Родона настороженно оглядывался. Его смущали слишком ярко разодетые парни из обслуживающего персонала, которые с надрывным смехом плюхались посетителям на колени и ворковали с ними, предлагая свои услуги.
Трофим лениво оглянулся. Он уже опустошил свой стакан и окружающая обстановка не казалась ему такой уж мрачной.
– Да был тут как-то пару раз, – вяло протянул он.
– Это ужасно!
– Какая разница? Здесь есть выпивка и неплохая еда, как и везде. За что платить больше?
– За гармоничную обстановку, например, – поморщился Никита.
– Дожили, – буркнул Трофим ему в ответ, – теперь и за гармонию платить! Почему бы за воздух не выплачивать абонентскую плату?
– Кстати, – вспомнил Никита, щёлкнув пальцами, – в торговый центр завезли баллоны очищенного воздуха с повышенным содержанием озона и… – он осёкся, заметив злой взгляд друга.
Трофим отвернулся и стал яростно жевать зубочистку, делая вид, что слушает двух пьяных студентов консерватории.
– Трофим, – позвал его Никита осторожно, – что за психи?
– Всё нормально, – не отрывая взгляда от сцены, поспешил ответить Трофим.
– Прекрати.
– Да говорю: всё норм.
– Уверен?
– Да. Я просто засмотрелся на того кроху в синих лосинах.
– Он тебе понравился? – засомневался Никита.
– Да, – закивал Трофим, безразлично вскинув брови.
– Трофим, он – это же вульгарная особь с поганым прошлым и сомнительным будущем, – фыркнул презрительно Никита, прикрывая нос рукой, словно чувствовал зловоние.
– Ой, – заулыбался Трофим, – можно подумать твой Джонни не носит таких тряпок.
– Таких не носит.
– Точно такие же.
– Нет!
– И причёска похожа, – веселился Трофим, – «песня разъярённого павлина».
– Джонни из приличной интеллигентной семьи, с высоким положением в обществе.
– Это которая признавать тебя не хочет? – притворно припоминал Трофим, морща лоб и приподнимая одну бровь. – Это для которых ты просто солдафон, пилот стратолёта?
– Я-то хоть буду пилотом, а ты после очередного сломанного учебного стратолёта вряд ли, – выпалил разъярённый Никита и одним глотком вылил в себя всё содержимое бокала. После мгновенного опьянения его большие серые обычно добрые глаза потемнели и гневно смотрели не взбешенного друга.
– А это не я, – парировал Трофим, делая «невинный взгляд».
– Ты.
– Никто не видел – значит, не я.
– Никто не видел, кроме Лайсона. А он, конечно же, будет молчать как рыба, особенно после того, как ты сломал ему челюсть в клубе!
– Так я ему за дело. Он же назвал меня уродом. Сказал, что-то про кривизну ног, картофельный нос и степень оттопыренности ушей.
– Забыл про веснушки и рот как у лягушонка.
– Эй! Сейчас я тебе тоже челюсть сломаю!
– Ну, давай, попробуй!
С быстротой кошки Трофим вскочил с места и схватил Никиту за грудки. Столовые приборы задребезжали, сидящие вокруг люди замолкли и замерли в ожидании зрелища. Трофим встряхнул друга, который был на полголовы его выше и шире в плечах так, что тот почти потерял равновесие. Но Никита всё же выстоял и оттолкнул Трофима – тот опять упал на свой стул. Стул по инерции опрокинулся назад, увлекая за собой седока с растопыренными в разные стороны ногами. Трофим тут же вскочил на ноги и с непонятным рыком, большим похожим на стон неудовольствия, ринулся на обидчика. Никита не успел увернуться и наткнулся на соседний столик с опьяневшими посетителями. Те хотели только поглазеть на драку, но так случилось что и они, и соседние столики, благодаря принципу домино, стали участниками большой битвы.