они и общались. Придумали собственный язык жестов, в которых не было букв или слогов, а существовали разнообразные понятия из окружающей действительности. Так, тот же символ из галочки двумя пальцами, но задранный вверх, мог означать напрямую рога, а в контексте – определённый вид демонов с парой увесистых торчащих из головы отростков. Вся ладонь, скрюченная перебирающими пальцами вниз, могла означать паука или инфернальные отродья такого строения своих кривых многочисленных лапок.
Но больше всего этих двоих занимала игра. Если в зону, доступную для их рук, заносило какой-нибудь камушек, они могли перебрасывать его из руки в руки. Причём, забава эта быстро получила вариации. В одной разновидности, камень нужно было толкать пальцами или броском ладони строго по земле, не поднимая в воздух, и он обязан был угодить в одну из щелей решётки напротив. В другой, они кидали его как раз, не касаясь тропы, из рук в руки, вытягивая те между прутьями и поднимая всё выше и выше, словно уровень сложности исполнения.
Иногда подручные предметы типа веточек или камней не требовались вовсе. Ыр и Агыл пальцами чертили простенькое подобие решётки, воплощение которой итак всегда было перед глазами, а потом в образовавшихся квадратах один из них ставил перекрестие, а другой рисовал точку, нередко для заметности, чтобы пространство не казалось пустым, обводя ту или выводя подушечкой пальца в заполненный круг.
Агыл любил эту игру, хотя чаще проигрывал. Процесс был для него куда важней результата, тем более, что придумал эти развлечения всё равно его сосед. Ыр от скуки находил себя в таком творчестве. Пальцы его научились изображать настоящие представления уличного театра из двух персонажей. А если сюжет истории позволял одному из них погибнуть или скрыться, то могли даже появляться новые, изображаемые той же рукой.
Но иногда для изображения каких-то существ требовалось и сразу обе кисти. Так, например, пролетавшие над ними в алых и чёрных небесах демонические остроклювые птицы с перепончатыми крыльями, напоминавшие древнейших доисторических ящеров, в их общении формировались сразу из двух ладоней, имитирующих крылья, чтобы дать соседу понять, кого именно Ыр имеет в виду.
Багряными днями и холодными чёрными ночами они, от скуки, пытались так вести беседу, развивали собственный способ, который бы обогащался куда сильнее всякими знаниями о мире, если бы у них были прогулки или хотя представление о том, где они находятся. Но выращенные в каменных блоках, в выдолбленных невесть кем и зачем монолитах, люди новых поколений едва ли вообще имели представление о мире вокруг. Никакие родители их не воспитывали, не рассказывали о том, что же здесь происходит и что когда-то было до. Эти знания оказались давно потерянными в ветхих коридорах времени.
Они полагали, что вся земля маленькая и плоская, что покоится она на страшных громоздких чудовищах, а подкармливающие их мёртвой плотью выходцы Ада чуть ли не боги. Однако же узкие стены и прутья клетки, так или иначе,