была лишь в том, что в нашем случае люди не ехали на крышах вагонов. Интересно, что, подавая такой дополнительный поезд, железнодорожники знали заранее, что ни один из тысячи пассажиров этого поезда не будет платить за столь комфортабельный проезд. И никакой контролёр физически не имел возможности зайти ни в один из по-настоящему переполненных вагонов. А по прибытии на Финляндский вокзал милиция тоже не пыталась кого-то арестовывать за безбилетный проезд, боялась эксцессов со стороны тысячной толпы людей, «повязанных» общей страстью.
Пожалуй, самым знаменательным годом на скалах был 1964. Говорят, что тогда было тысяч пять народу. Отчасти это связывают с тем, что в том году пасха совпала с первомайскими праздниками, а отчасти от того, что молва о таком «райском» месте к тому времени широко распространилась среди молодёжи, и в особенности студентов Ленинграда. Тогда же на скалы приехал ректор Ленинградского Университета, академик АН СССР Александров А. Д., по совместительству мастер спорта по альпинизму. В ночь на пасху он даже возглавил крестный ход, который проводился на Парнасе, высшей точке скал. Голый по пояс он шёл с большим деревянным крестом и пел псалмы и молитвы. Тогда мы и узнали, что он был не только великим математиком-геометром, но и большим знатоком религии и философии. Там же, на Парнасе, была устроена и выставка народного творчества современных художников. Тот год был знаменателен ещё и тем, что ночью по прибытии на Финляндский вокзал вся эта толпа с рюкзаками за спиной отправилась через Литейный мост и набережную Кутузова к Дворцовой площади. При этом они несли плакаты с надписями «Христос воскрес», «С нами крестная сила и ВЦСПС» и т. п. Поговаривали, что с ними шёл и А. Д. (так студенты называли любимого ректора между собой). Толпа, конечно, редела по мере приближения к Дворцовой площади (ведь это была уже глубокая ночь), тем не менее какая-то её часть достигла площади, где их уже поджидала милиция и несколько человек были доставлены в ближайшее отделение милиции.
Инцидент этот имел продолжение: по вузам города и НИИ многих альпинистов, о которых администрация знала, что они выезжали на скалы, вызывали в первый отдел и с пристрастием допрашивали об их участии в этом эпизоде. В следующие годы народ стал более осторожным – никому не хотелось быть изгнанным из института или с работы.
Конечно, главным условием для получения заветной путёвки в альплагерь было непременное посещение всех тренировок и собраний секции. Мне казалось, что в то время я был самым преданным членом секции и о пропуске какого-либо её мероприятия для меня и речи быть не могло. И вот наступил июнь – месяц экзаменов за второй семестр года. Теперь, в конце четвёртого курса, мои приоритеты резко поменялись: на первое место выходит альпинизм, оставляя учёбу на втором – сказывается опыт предыдущих экзаменационных сессий, в результате которых ко мне пришла определённая уверенность. По утрам я бежал в ЦПКО (Центральный Парк Культуры и Отдыха им. С. М. Кирова), который располагался на Елагином острове, в 3–4-х километров от