лишь устало махнула изящной рукой.
– Вернётся Артур, мы у него спросим.
23. Сейчас
Храм Электры занимал всю южную сторону центральной площади Торжана. Построен он был давно, но всё же архитектура у него была выдающаяся. Множественные изгибы придавали ему плавность и воздушность, а отсутствие острых углов – уют и душевность. Через каждый метр из фундамента выходили трубки из металла, который на солнце переливался всеми оттенками красного. Они выдавались на несколько метров наружу, словно ограждая пространство от посягательств других зданий, взмывали высоко вверх, а затем закруглялись через левую сторону и ложились на купол, символизирующий планету, обнимая его. Говорят, что потрясающее зрелище, которое они представляют, задумала и воплотила сама богиня. Так ли это? Доподлинно неизвестно.
Оставив остальных обсуждать сложившуюся обстановку, Шарлин направилась сюда не случайно. Ей сейчас жизненно необходимо было пообщаться с Электрой. И не только чтобы узнать некоторые подробности, а больше для того, чтобы почерпнуть силы для дальнейшей борьбы. Правительница Запада устала и не могла понять, почему это произошло так быстро и резко, словно мощь, наполнявшая её, разом улетучилась. К этому можно добавить слишком много вопросов, и слишком мало ответов. И всё это беспокоило и тяготило.
Не дойдя до храма нескольких шагов, Шарлин резко остановилась. Она поняла, куда утекает её энергия. В сон. В тот самый сон, преследовавший её все пятнадцать лет, содержание которого она забыла. То видение в камере под Северными горами, после отравления газом. Сейчас оно вернулось во всей красе и заставило вновь пережить страх и ужас перед чем-то нематериальным, что нельзя взять и остановить по своей воле. К этому прибавилась боль от давно зажившей раны, оставленной дротиками. «Это всё связано, – поняла Шарлин. – Демон, которого я уничтожила, нападение на министра и его смерть, несущийся на нас объект, Электра, Артур, Галилео, сны. Самое главное – наши сны». Мысли неслись нескончаемым потоком. Какая-то из них зацепилась за слово «пророчество». Но Шарлин некогда было почитать его. Жаль, сейчас эти знания могли пригодиться.
Она вошла под купол храма. Её тут же окружили тишина и приятная полутьма. Купол был выполнен из тёмно-синего стекла, по которому проходили красные жилы трубок, олицетворяя небосвод Электро, словно прошитый энергетическими лучами. Молиться в этом месте было принято про себя, ибо богиня всё видит, всё знает и всё слышит, и для того, чтобы донести до неё свою мысль, не стоит сотрясать воздух.
Для живой мессии в храме была предусмотрена специальная комната, где она могла беседовать с высшим существом в любое время дня и ночи. Всё небольшое пространство было убрано со вкусом и впечатляющим размахом. По правую руку был установлен столик, за которым можно было привести себя в порядок после, допустим, внезапно нахлынувших в процессе откровения слёз. На нём было установлено зеркало, на обратной стороне которого – Шарлин это знала – было изображение богини, какой её представляли строители храма. Шарлин никогда не крутила зеркало и даже не притрагивалась к нему. Но что-то заставило