нажал на клаксон, просигналив будке около ворот. Пригляделся: пустая. Из ближнего домика вышел мужичок в униформе охранника, похожей на одежду Митрофанова. Было в его походке что-то развязное и расслабленное; Ивернев грешным делом подумал, что мужик с вечера принял на грудь – очень уж у него был отсутствующий вид. Охранник подошёл к воротам, скользнул взглядом по лицу Ивернева, затем прищурился на номер авто и, наконец, деловито поинтересовался:
– А Саныч где?
– Дочку из роддома забирает, – коротко ответил Максим, не убирая рук с руля. Не хотелось торчать перед воротами всё время. Он посмотрел на механические часы «Спутник» на левой руке. Вроде бы успел (пять минут опоздания не в счёт), но ценой завтрака. Желудок от этой мысли предательски заурчал.
– О как, разродилась, значит… Ты, получается, за него? – задал охранник бестолковый вопрос, по-прежнему взирая на Ивернева из-за решётки ворот и даже не думая их открывать.
– За него, за него, – нетерпеливо ответил Максим и добавил: – Нужно какие-то документы показать вам? Спешу.
Очень уж хотелось ускорить процесс пропуска, а вот охранник, похоже, тормозил конкретно. Либо у них тут всё строго, во что Ивернев откровенно не верил.
– Ну да-а-а, ну да… – неопределённо протянул охранник и зачем-то произнёс: – Я Павел Валерьяныч, ага…
Он уставился на Максима. Вот же медленный индивид попался. Как будто с утра пил не кофе, а тормозную жидкость; либо нездоровится ему. Вон какой бледный, а щёки при этом красные, как раскалённый металл. Как бы не сердечко шалило… Ивернев внимательно присмотрелся к Валерьянычу, опустил стекло, свесившись на борт «Газели», поймал блуждающий потерянный взгляд охранника и медленно, с расстановкой проговорил:
– Пал Яныч, меня дома ждут, давай я уже заберу детей и отвезу в детдом. Нужны документы какие? Так ты посмотри и пропускай. Вот список – кого я должен забрать, – Максим помахал листком с печатью, который дядя Боря предусмотрительно оставил в машине. В списке было всего четыре фамилии – остаток смены.
Подул ветер, и в нос снова ударил кисловатый запах, который преследовал Ивернева на шоссе. Вот же напасть. Максим даже невольно огляделся по сторонам. Откуда ж так несёт? Показалось, что над деревьями тянется какая-то зеленоватая дымка. Может, где что горит – химикаты какие-то? Дачники или фермеры иногда балуются разными удобрениями.
Охранник между тем нерешительно попереминался с ноги на ногу и вдруг, резко качнувшись, стартанул к машине. Чудной мужик, ей-богу. Перед решёткой Павел Валерьянович остановился как вкопанный, будто впервые её увидел, затем поднял осоловевшие глаза на Максима и нахмурился. На лице его отобразилась такая гримаса, словно охранник совершал невероятное умственное усилие. Руки неуверенно потянулись к заглушке ворот. Максим выдохнул – створки наконец-то подались в стороны, влекомые собственным весом.
«Газель» рыкнула, дёрнулась на воткнутой передаче, и пошуршала покрышками