вздрогнула. Запрокинула голову.
– А ты бы смог полюбить шлюху?
Эх, Джесс… Задай ты мне такой вопрос лет двадцать назад – я бы женился на тебе.
– Тебе было мало? – спросил я, глядя на отражение своего лица в грязном окне.
Она опустила голову. Замерла. Тряхнула копной длинных чёрных волос. Лукаво улыбнулась. Густые накладные ресницы, вызывающий макияж, яркая помада, тёмная подводка – всё выдавало в ней ту, кем она была.
– Тебе хорошо со мной?
Я кивнул. Притянул её к себе. Провёл рукой по изгибам спины. Крепко сжал в объятьях.
– Может, повторим? Для тебя будет бесплатно, – она словно просила.
– В другой раз. Знаешь, я пойду, пожалуй.
Джесс не сказала ни слова. Сна уже не было.
Я неспеша оделся. Забрал свои вещи и вышел. Шёл дождь. Обычный сраный дождь.
✞✞✞
В этом городе я находился уже полгода. И мне здесь не нравилось. Мне не нравились жители. Мне не нравилась местная еда. Мне не нравился этот дождь.
Вонючие улицы. Грязь. Попрошайки. Обилие банд, истребляющих друг друга. Задрипанная планета на окраине федерации – вот моя награда за принципиальность. Я хотел лучшей жизни. Я хотел сделать мир лучше. Я отказался брать взятку. Казалось бы…
Вместо одобрения и похвалы, я был отправлен сюда на два года.
С тех пор многое поменялось. Я уже не так принципиален. Но стреляю также метко, как раньше. Куча газет у стены зашевелилась. Испуганный бездомный уставился на меня.
– Там была крыса, – бросил я, убирая люгер обратно в кобуру. – Ненавижу крыс.
Я не разглядел лица оборванца, да и не очень хотел. Все они одинаковы. Местное оружие мне тоже не нравилось. Особенно в сравнении с тем, какое было у меня раньше. От старой жизни осталась только форма и защитный жилет. Я всё ещё скучал по своему экзоскелету. Здесь не было никого, кто мог его обслужить. Первые три дня я беспощадно искоренял местных бандитов. Сам чинил штурмовой скафандр вечерами. Потом у него «что-то» и «где-то» замкнуло. Об этом никто не знал. Я думал – мне конец. Я ожидал, что на меня объявят охоту. Вместо этого мне сделали предложение получать различные блага. Взамен мне нужно было закрывать глаза на некоторые проделки местных. Я выбрал блага. Одним из таких благ стала Джесс.
Дождь лил и, похоже, не собирался кончаться. Я вытер лицо. Прикрыл рот рукой, пытаясь подавить зевок. Но успел нахвататься этих проклятых капель. На вкус, как дерьмо. Как моя жизнь здесь. За последние чёртовы полгода.
Куда пойти? Я мог бы задавать этот вопрос самому себе даже тысячу раз, хотя всегда знал ответ.
✞✞✞
В местной забегаловке с гордым названием «Звезда Федерации» воняло плесенью, мочой и дешёвым пойлом. Каким же придурком надо было быть, чтобы назвать так этот крысятник. Я в очередной раз погасил своё недовольство. Подошёл к горбатому, косому мужику за стойкой.
– Ночи, Хелиг, – небрежно бросил я.
Он поспешно обтёр заблёванную стойку и подложил поднос, зная, что я всегда пью здесь и привык класть локти на столешницу.
– Ночи, – хмуро ответил он. – Как обычно?
– Удиви меня.
– Что, не заладилась ночь с Джесс?
– Я сам ушёл.
– От неё все сами уходят. Из тех, кто может ходить, – скривился Хелиг, приглаживая взъерошенные волосы. – Даже если она слишком активна сверху.
– Ну да /Сука, Хелиг, умеешь же ты испортить настроение…/, – я натянуто улыбнулся.
Нет, я не был влюблён в Джесс. Но она была ничего. Вполне в моём вкусе. Широкие бёдра. Округлая задница. Большие груди. В меру большие. Я всегда знал, что не был у неё единственным. Да чёрт возьми! Её перетрахала половина этого района. Может и весь. Но каждый раз, думая об этом, у меня появлялось поганое чувство брезгливости.
Хелиг поковырялся ногтем мизинца между зубами, сплюнул на пол и что-то плеснул мне в мутный стакан.
– В счёт того раза, – проскрипел он.
– Ещё один такой же и /Как же я ненавижу твой голос!/ ты станешь наливать мне бесплатно всегда, – ответил я, глядя на стакан.
Я принюхался. Пахло лучше, чем обычно. Местное бухло гнали из чего угодно. Из всего, что могло забродить, вспучиться и запениться, даже из…
Не хочу вспоминать.
Стоило мне сделать первый глоток, как в зале погас свет единственной лампы. Хелиг выругался. Я пристроил ладонь на рукоять пистолета. Несколько вспышек и снова стало светло.
– Станция скоро сдохнет, – проворчал кто-то.
Сегодня было немноголюдно. Человек десять. Одни и те же пропитые рожи. Местное быдло. Редкий приработок, отсутствие принципов и полная антисанитария. В какой-то степени и я становился таким же. Знала бы моя мать, чем я здесь занимаюсь. Знала бы, кем я здесь стал.
– Налей ещё, Хелиг.
✞✞✞
Я возвращался к себе домой. Унылое серое утро только