подольше.
Тыльную сторону левой кисти неприятно закололо.
– Сиди тихо, – приказал я. – И молча.
Девка бросила окурок на пол, раздавила его каблуком подранного ботинка и закурила вторую сигарету. Я сжал руку в кулак, над кистью появился экран с радостной рожей моего куратора.
– И чё те надо сейчас?
– Риммон, плохие новости, – раздался обеспокоенный голос.
– Давай, обрадуй меня.
– Тебе добавили срок.
– И сколько?
– Ещё три года.
– С хрена ли?! – взревел я.
– А я не знаю. Я просто передаю тебе новость.
– Суки! /Ещё и лыбится!/
– Смотри, за оскорбление тебе ещё добавят.
– Да срал я. У меня тут полная жопа намечается.
– Из-за чего.
– Мой информатор сообщил, что шерифа восьмого кончили, а его отморозки собираются нагнуть штурмотряд.
Девка слегка улыбнулась, когда услышала про информатора. Затянулась и выпустила несколько колец дыма.
– Кто? Эти обезьяны с огнестрелом? – засмеялся куратор.
– А я не знаю. Я просто передаю тебе новость, – злорадно ответил я.
– Про Дэлиса мне известно.
– И поэтому ты начал с новости про добавленный срок?
– Мне твоё негодование побоку, Риммон.
– Когда мы встретимся лично, я с наслаждением тебе втащу, – улыбаясь, предупредил я.
– Не факт, что ты доживёшь до этого момента.
– Я постараюсь.
– Я передам слова твоего информатора, но думаю, что всё это просто похвальба. Эти отсталые ничего не смогут сделать.
– И, похоже, что станции скоро придёт конец.
– Я знаю. Хорошего дня, – куратор закончил сеанс связи.
Вот тварь. Если станция сдохнет, то и нам останется недолго.
– Я могу пожить у тебя? – спросила девка.
– На хрен ты мне нужна?
– Я же твой информатор. Забыл?
– Я подумаю. Ты хотела хавать? Консервы в холодильнике.
Я кинул на стол пачку «Джагернаута». В ней ещё оставалось сигарет шесть-семь. Пусть курит.
– Спасибо, – девка странно таращилась на меня и это начинало раздражать.
– Травись. Я вздремну. Потом поговорим.
✞✞✞
Я лежал на кровати. Курил. Тушил окурки о стену. Кидал их в сторону окна, где они медленно умирали на вымокшем полу.
Я не мог заснуть. Не следовало принимать душ. Теперь в голове, назойливыми мухами, роились мысли. Если станция сдохнет – все сдохнут. Я тоже. Станция была и моей личной проблемой. Похоже, настолько личной, что никого кроме меня не волновала.
Замок в двери захрустел. Кто-то пытался взломать его.
– Какого хрена? – громко спросил я, доставая люгер.
– Мне скучно, – услышал я из-за двери голос той самой девки.
Сна не было. А с ней можно было поговорить. Я впустил её. Девчонка где-то успела раздобыть сносный ром. Ещё она принесла мне неоткрытую пачку дорогого «Линкора».
Я отхлебнул из горла.
– Тебе сколько лет? – спросил