окном больше не становилось. Причин было две: во-первых, вход на кладбище был сильно в стороне, а, во-вторых, сами захоронения, которые наблюдал наш герой из окна, были очень старыми – некому уже было приходить, чтобы почтить память лежащих здесь людей.
Любуясь оживающей весенней природой на фоне вечной тишины могил, Валя прокручивал в голове те самые первые две строки, меняя слова местами, подбирая синонимы, вышло вот что:
Я в тебе венами синими,
Ты во мне сердцем застывшим
Что-то не то, не строит, как говорят музыканты. Не в такт как-то. Может, так:
Я в тебе венами темными синими,
Ты во мне сердцем, застывшим от холода.
Этот вариант был принят внутренним Валиным цензором, и уже через пять минут на обычном тетрадном листке появились шестнадцать строк:
Ты во мне
Я в тебе венами темными синими,
Ты во мне сердцем, застывшим от холода;
Я в тебе громким сверкающим именем,
Ты в моей глотке засохшими водами.
Я на щеке расцветаю бутонами,
Ты под лопаткой острее железного;
Я недоношенными эмбрионами
Буду в тебе умирать безболезненно.
Я в тебя песню немую, бесстыжую,
Ты в меня тело горячее, томное;
Я в тебя чем-то до остова выжженным,
Ты в меня генами и хромосомами.
Я извлекаюсь из памяти медленно,
Ты наслаждаешься впрок рецидивами;
Я обездвиженный, мертвый, изъеденный —
Ты во мне.
Валя ликовал. Как же было приятно снова почувствовать эту волну, называемую людьми вдохновением, которая невесть откуда появляется, сметая и вымывая из сознания автора всё, что там было, оставляя после себя только несколько строчек стихов и такое приятное чувство удовлетворённости результатом.
Глава 15. Первый блин
После моего последнего визита в ратушу прошло уже два дня. Два дня, которые я провёл в мучительных попытках настроить своё сознание на абсолютно новое для него действие – управление двумя линиями событий одновременно. Задача усложнялась ещё и тем, что линии эти, как бы это поточнее сказать, не то что никогда не пересекаются, так и вовсе находятся в разных измерениях – одна там, в мире, в теле молодого человека по имени Валентин, другая здесь, где-то, по моим ощущениям, «на небесах».
Жить одновременно две жизни оказалось практически невозможно, мысли путались, неясно было, это я сейчас не хочу вставать на работу в шесть утра или кто-то другой. Выход нашелся очевидный, но очень действенный – я каким-то образом смог смастерить в своей голове невидимый переключатель, который контролировал, какое из сознаний считать основным в данный момент. Для его активации нужно было расслабиться, сосредоточиться на желаемом в данную минуту месте обитания, и, собственно,