это здорово, что позвонили. Вы набирайте мой номер почаще – мне будет приятно. К вам мне никак…
Наговорившись, друзья отключили связь.
Сергей Максимович закрыл глаза, мысленно сосчитал до десяти и только тогда проговорил:
– Давай условимся так – ты на службе у меня, а не я у тебя. И потому играем по моим правилам. Что я говорю, то и исполняй – не подноси мне сюрпризы мешками. И помалкивай, пока тебя не спросят. Усекла?
– Угу, – послушно ответила Варька, бортовой компьютер.
Сначала Петров плотно поел. Что заказал, то и достал из шкафчика горячих блюд – и умял. Потом сел в подвижное кресло пилота и закурил, не спрашивая разрешения.
– Слышь, Варвара, Михайлов на берегу был в трико шерстяном – так и проходил тридцать лет?
– В алькове за кроватью есть платьевой шкаф. Фасон выбираете на компьютере.
– Ага. А туалет, значит, у нас индийский – уже заметил. Унитаз есть, а бумаги нет – вместо неё гигиенический душ.
– Все верно.
– Может, мне голышом ходить?
– Меня не смутит.
– Слушай, еще деталь. Вот не хочу я каждый день бриться, но и щетину не люблю. Ничего ваша цивилизация более достойного не придумала?
– На столике перед зеркалом набор гелиев от щетины – на один день, на два и так далее… вплоть до пожизненного.
– На всю волосатость или лишь морды?
– Везде, где хотите.
– Но пожизненное удаление мужских половых признаков мне ни к чему – иногда таки хочется быть колючим… вонючим и неуклюжим.
– Насчет вони я не в курсе.
– Достаточно пота.
– А неуклюжесть?
– Сам разберусь. Жаль ванной нет.
– Научитесь в свет ходить – там и баня доступна.
– Надо попробовать.
Покуривая и общаясь с Варькой, Петров посматривал на пепел от сигареты, который стряхивал на пол – он исчезал почти на глазах. Работают нано-твари микроскопические! В сердцах бросил окурок на пол не затушив. И пошел в душ…
Хотелось взглянуть на свое тело.
К разоблачению Сергей Максимович приступил, как к хирургической операции – снял ковбойку и футболку, джинсы вместе с трусами. Встал перед зеркалом, прищурил глаза…
Напротив стоял сухощавый старик с «деревенским» загаром: молочно белыми, местами синеватыми ногами, загорелыми до черноты шеей, руками и грудью в местах, где заканчивалась майка. Обвисшая морщинистая кожа обтягивала достаточно упругие мышцы. Под тонкими складочками на животе угадывался пресс.
Нормально для 67 лет.
Внешних видимых повреждений нет. Внутренних болей тоже.
Вот принимайте, господа гуманоиды, такого, какой есть и сделайте гораздо лучше. С этой мыслью Петров шагнул под струи теплого душа…
– Слышь, Варвара, а скажи-ка мне, душа-девица, откуда здесь все берется и куда все деётся? Эти вода, еда, обужа-одежа..?
– Молекулярный синтез.
– И круговорот вещей в природе… Хочешь сказать – то что я ел сегодня, вчера было экскрементом? Или