Дрожь пробежала по рукам и ногам парня, глазные яблоки задёргались под веками, уголок рта скривился и тонкая струйка слюны выбежала на щёку.
– Что вы тут делаете, девушка? – раздался голос за спиной.
– Медсестра вернулась, – подумала Ада.
Она невозмутимо обернулась:
– Здравствуйте, я ваша коллега из операционной. Аделаида. Зовите меня Ада.
Медсестра вздрогнула. На мгновение ей почудилось, что в глазах незнакомки вспыхнуло пламя, но она тут же прогнала от себя эту нелепую мысль, сославшись на то, что это вспышка молнии отразилась в её зрачках.
– Я уже ухожу, просто зашла проведать нашего парня, которого мы сегодня оперировали. Он очень тяжёлый. Ну, я побежала.
– Да, – пробормотала медсестра, – Очень тяжёлый. До свидания…
Она проводила взглядом Аду, и в ту же минуту услышала тихий стон – парень только что недвижимо лежавший, вдруг приоткрыл глаза и поднял руку.
– Этого не может быть.
Она ахнула и побежала за врачом.
Глава 4
Наутро отделение на планёрке гудело, все только и обсуждали то чудо, как вчерашний парень, про которого сам Саныч (а он-то никогда в таких случаях не ошибается) сказал, что тот не жилец, не только дожил до утра, но ещё и, совершенно непостижимым образом, уже пришёл в сознание и чувствовал себя относительно неплохо.
Заведующий отделением, Игорь Петрович, потирал подбородок, внимательно изучая историю болезни, одолжённую у завреанимации, и говорил коллегам:
– Это действительно нонсенс. С такими травмами он мог протянуть, ну при самых оптимистичных прогнозах, часов пять-шесть. А он не только протянул, он с утра каши запросил на завтрак, вы представляете?! Каши!
Игорь Петрович потряс в воздухе историей болезни и встал из-за стола.
– Ну, это же невероятно, коллеги, – повторил он, прохаживаясь по кабинету, между двумя рядами стульев, на которых сидели врачи и медсёстры.
– Что скажете? – обратился он к присутствующим.
Доктора загудели, медсёстры поначалу молчали, но уже через несколько минут тоже включились в обсуждения. Случай был невероятный, и объяснить его с точки зрения медицины не представлялось возможным.
Кто-то вдруг упомянул про новенькую, что она была в реанимации, пришла зачем-то к больному.
– А ведь после её прихода парень-то и пришёл в себя, – протянула вдруг дежурившая ночью Танечка, молоденькая медсестра с постоянно удивлёнными голубыми глазами.
Все резко повернулись к Аделаиде, стоящей у стены, и невозмутимо ковыряющей пол носочком своих резиновых кроксов. Лучи солнца, падающие из окна, светились в её огненно-рыжих волосах, и казалось, что вокруг головы новенькой сияет нимб.
– Кстати, да, – приподнял бровь Игорь Петрович, – А что вы там делали, Ада?
Та пожала плечом:
– Образовалось окно в работе, и я решила буквально на пять